Антонио Франсиско Лисбоа родился от португальца, известного архитектора, и черной матери, неизвестной негритянки. Незаконнорожденный и мулат, он тоже стал архитектором. И ваятелем. Проказа изгрызла его, кисти его рук отвалились палец за пальцем. Тогда он прикрепил к култышкам резец и продолжал творить в камне. Пойдя в историю искусства под прозвищем Алейжадиньо («Маленький человек в струпьях»), он разбросал по золотоносным землям Минаса в их примитивном декоре алтари и толстощеких ангелов, фронтоны и медальоны, атлантов и святых Иоаннов, изваянных его изуродованными проказой руками. Это исключительно счастливый случай, что в хаосе борьбы вокруг золота, в окружении ее ожесточенных участников этот большой мулат, незаконнорожденный сын отца-европейца и матери-африканки, создал могучее и тонкое искусство.
В Конгоньясе его 12 пророков стоят под открытым небом, лицом к долине, вдоль земляной насыпи, ведущей к храму. Вот Илья, вот Иеремия и Даниил, Иезекииль и Исайя… Кажется, что они беседуют между собой. Их руки изрезаны морщинами, отяжелены усталостью и полны выразительности. Лица оживленные или суровые, отсутствующие или задумчивые, но всегда человечные и близкие. Изваянные из камня, озаренные заходящим солнцем, статуи на ощупь кажутся мягкими и теплыми, будто они из живой плоти. Поодаль, среди вьющейся декоративной зелени, — другие скульптуры. Они из дерева, в человеческий рост, окрашены. Из полусумрака возникает образ Христа с умоляющими устами, грубые лица солдат, руки апостолов, ритмирующих симфонию тайной вечери…
Бразильский Микельанджело, метис и прокаженный, умер ослепшим 76 лет от роду. Умер вместе с концом золотой лихорадки в штате Минас Жераис, в первые годы XIX столетия. Вскоре Наполеон вынудил короля Португалии бежать в Бразилию.
Назавтра мы встретились с железными горами. Маленький и чрезвычайно подвижной бразильский инженер, указав рукой в сторону сереющих холмов, воскликнул: «Вот оно, железо!» Здесь земля на площади 7 тысяч квадратных километров полна металлом. Это компактный, увесистый ломоть: 25 миллиардов тонн, седьмая часть мировых запасов железа! Содержание чистого металла в рудах 60–65 процентов. Все это дало повод французскому геологу, основателю горной школы в Ору Прету, господину Анри Горсейксу выразиться о штате Минас афоризмом, действительным до сих пор: «Это золотое сердце в железной груди».
И в самом деле, не равноценно ли сегодня железо золоту прошлых времен?
— 25 лет назад, — доверительно сообщил мне словоохотливый инженер, — при покупке в этих местах земли старались найти участок «без железа». В объявлениях о продаже земель обязательно писали: «Участок чист от железа». Ибо никто не хотел завести дачу на частице этого пирога, начиненного железом. Поэтому участки с железом были в четыре раза дешевле участков без железа. Я лично никогда не располагал лишними деньгами и, естественно, купил участок с железом. И что же? На нем ничего не растет! Ни цветка, ни дерева, и я не могу здесь даже вбить колышки ограды. Это ужасно! Но сегодня — уже совсем другое дело. Впрочем, слишком вмешиваются американцы. Это прямо-таки дьявольская история!
И действительно, это дьявольская история. Я просто теряюсь в ней. Половина производства железа и проката Бразилии и 80—100 процентов выпуска стали — в руках иностранцев. Со своей стороны компании «Болта Редонда»[25], «Юзиминас» и «Компания долины Рио-Досе» (все это смешанные общества, в которых большая часть акций принадлежит бразильскому правительству или штату Минас-Жераис) попытались покрепче встать на ноги, с тем чтобы Бразилия контролировала основную часть своей черной металлургии. Но тут вмешался Джордж Хемпфри, экс-статс-секретарь по финансовым вопросам в правительстве Эйзенхауэра и президент кливлендской «Ханна корпорейшн». Говорят, что эта корпорация — чудовище: миллиарды долларов, гигантские предприятия. Она, как говорят, купила на лондонской бирже целый город и 150 квадратных километров железорудного массива в Минасе, а также старую концессию на добычу там золота. В действительности эта концессия относится теперь к участку, где залегает 4 миллиарда тонн железа.
Затем мистер Хемпфри командировал на место, в штат Минас-Жераис, одного из своих заместителей — мистера Джона Макартура. Ему якобы удалось через высших бразильских чиновников и с помощью средств, о которых публично не болтают, обменять старую, «золотую» концессию на новую, «железную», дающую ее владельцам право на эксплуатацию железорудных месторождений Минаса.
25
Первый сталелитейный завод в Латинской Америке. Находится между Рио-де-Жанейро и Белу-Оризонти. Построен при президенте Варгасе в годы второй мировой войны, когда было легче получить разрешение от американцев, —