58 процентов населения полигона никогда не потребляют молока;
80 процентов населения никогда не едят яиц;
76 процентов населения не знают картофеля;
41 процент населения никогда не ест кукурузы;
24 процента населения не имеют в своем рационе риса.
Фрукты и зелень в пище здесь редчайшее явление, сыр и варенье практически не известны. Фасоль и маниоковая мука в различных вариациях служат за столом закуской, супом, вторым блюдом и десертом.
Невероятны смелость, собранность, выносливость и честность людей полигона. Эти качества здешних жителей питают пословицами всю Бразилию. Если человек полигона найдет заплутавшую чужую корову, он будет хранить и кормить ее вместе со своими, отметит ее, чтобы отличать от своих, и при первом же случае вернет ее хозяину вместе с теленком. Но если таким образом будет содержаться несколько коров, то возврату подлежат три из четырех — такова общепризнанная такса вознаграждения. При этом срок хранения может длиться до пяти лет.
В то же время самолюбие у этих людей крайне чувствительное, переход к ножу легок; под здешним солнцем гнев вызревает очень быстро; он просто вспыхивает в этом раскаленном воздухе.
В этих ежедневных лишениях, в этом колеблющемся равновесии между голодом и жаждой, между убийственным небом и безжалостной землей возникают самые безумные идеи, самые странные верования, самые ожесточенные разновидности фанатизма. Из невыносимой действительности всегда родятся бредовые суеверия.
Мать убивает своих детей, чтобы спасти их от страданий голода. Близкие избивают кнутом умирающего родственника перед его последним вздохом, чтобы заставить нечистую силу покинуть его тело. Толпы с уверенностью ждут прихода Иисуса Христа, который установит свое царствование на тысячу лет и умножит источники…
Изолированные, забытые всеми, без общения с другими, обретающиеся где-то вне мира, не имея ничего, лишенные всех прав, застрявшие между пустым небом и каменистой землей, люди полигона обращаются к обнадеживающим мечтам. Ибо они не имеют перед глазами, в окружающей их действительности, ничего видимого, ощутимого, жизнетворного. Они не ждут ничего реального от окружающего их полумертвого, полупустынного, неподвижного, окаменевшего мира. Он держит их словно в тюрьме. Скованные, они убегают в миражи. И это — правда для человека во всех пустынях…
Канудус, трагический символ задушенной мечты, совсем близко от поселка, где мы теперь остановились. Всего каких-нибудь сотня километров по кустам и кактусам. В Канудусе в 1893 году фантастический Антонио Висенте Мендес Масиэль, прозванный Коиселэйро (Советник), основал Новый Иерусалим полигона. Бывший секретарь суда, рассудок которого не выдержал семейных несчастий, Масиэль, одетый в длинную синюю блузу, отрастивший бороду анахорета и волосы до поясницы, неустанно ходил пешком по полигону, проповедуя умерщвление плоти и воздержание в пище, варварский христианизм терний и голода. Его голос доходил во все углы сертан, и фанатические толпы повсюду возводили под его руководством часовни и церкви. Для людей полигона он явился новым апостолом.
В 1893 году Конселэйро на виду у светских и религиозных властей останавливается на жительство в Канудусе. «Он довольствуется одним блюдцем маниока в день», — говорили о нем в народе. Миссионер, присланный извне, пытался оторвать несколько душ от антихриста. Он также стал проповедовать голодание, во оговаривался: «Все-таки допустимо по утрам принимать чашечку кофе и в обед немного мяса». Слушавшая его толпа закричала: «Но это же не голодание, а обжорство!»
В 1896 году префект Жаузейро встревожился: Конселэйро объявил конец мира на 1900 год. Катаклизм, возвещал старик, свершится в потоках крови и под ливнем звезд. И только Канудус, где возникнет молочная река в берегах из маисовой муки, уцелеет от разрушения.
В городок стали стекаться толпы паломников. 5 тысяч домов и церковь с двумя колокольнями выросли за несколько месяцев.
Префект вызвал войска. Но оборванцы соорудили баррикады, и лагерь Коиселэйро «применил убийственные мушкеты, заряженные бусинками четок». Так в Канудусе были разбиты одна за другой три военные экспедиции. После этого сторонники новой веры сделали следующее. Они собрали трупы убитых солдат и установили их стоя, как на парад, в мундирах, перед своими укреплениями. Впереди был поставлен труп полковника в черных перчатках. Около его ног был положен череп. Этим повстанцы как бы предупреждали власти, что они не сдадутся.