Глава 1 Проводник
Унылая крепостная стена Ханогора возвышалась на несколько метров над землей. Грязно-серый, выщербленный камень создавал ощущение запущенности, неопрятности. То тут, то там виднелись широкие трещины, в которых уже давно хозяйничал вездесущий плющ. Порывы холодного ветра разносили по округе тошнотворный запах нечистот из частично засыпанного рва. Некогда добротные ворота темного дерева ныне ссохлись и местами прогнили.
Именно таким предстал перед нами первый город на пути. Вот уже неделя миновала с тех пор, как мы покинули Светлый лес, оставив позади неизменно солнечную погоду. Здесь же, на территории людей, осень давно вступила в законные права, поливая нас ледяным дождем, превратив дороги в грязное месиво, пробираться по которому представлялось возможным только пешком, забыв на время об удобных седлах.
Резкая смена погоды не прошла даром ни для меня, ни для Лиссы, вот уже третий день мы отчаянно шмыгали носами, поочередно прикладывая ладони к горячим лбам. Озноб, ставший моим бессменным спутником, казалось, взял за цель превратить мое тело в желе. К нашим страданиям эльфы остались безучастны, что, впрочем, нисколько меня не удивило.
На протяжении всего пути мы с Лиссой были предоставлены сами себе, в том плане, что обращали эльфы на нас внимание исключительно редко и весьма неохотно. Разве что Лимаэль — один из светлых — видимо, по приказу Принца ежедневно проводил со мной тренировки на мечах, после каждой из которых я укреплялась во мнении, что наставник щадил меня все время обучения. Уже после второй пытки — иначе не назовешь — руки мои сплошь были покрыты тонкими порезами, оставляемыми эльфом после каждого пропущенного мною удара. Изведя на бинты все, имевшиеся в наличие, ночные рубашки, Лисса безустанно смазывала кровоточащие царапины целебной мазью, бинтуя мои руки от запястья до плеча. Но подобный метод обучения, как ни странно, дал весьма и весьма неожиданные результаты — если отражать удары удавалось далеко не всегда, то теперь я молниеносно уходила от угрозы, попросту уворачиваясь. С каждым днем бинтов требовалось все меньше, пока в один прекрасный момент светлый не заявил об окончании тренировки, так и не поставив мне ни одной новой отметины.
За время пути слегка приоткрылась для меня завеса таинственности, окутывавшая наш поход. Источником полезной информации стала Лисса, которая, несмотря на всю свою скромность и добродетель, была вместилищем огромного количества слухов, блуждавших по Светлому лесу. Занятая своими мыслями я как-то упустила из виду тот факт, что прожив практически всю жизнь при дворе, девушка многим может поделиться.
— Говорят, что из сокровищницы пропал некий артефакт, — как-то вечером, сидя у костра ответила на мой вопрос девушка. Но затем, тут же устыдившись собственной несдержанности, поправилась: — Но это всего лишь слухи. На деле же невозможно пробраться в сокровищницу Светлого леса без позволения Повелителя.
Дальнейшие расспросы ни к чему не привели, девушка упорно отмалчивалась, после непродолжительного дознания я сдалась, но информацию приняла к сведению, намереваясь разложить все по полочкам на досуге. Сейчас же экспедиция воспринималась мною, как увлекательное приключение, коими так скудна была моя жизнь ранее. Приподнятое настроение сохранялось аккурат до первых признаков повышенной температуры, после чего хорошее расположение духа покинуло меня, напомнив о себе лишь при виде Ханогора, сулившего теплую постель и приличную еду.
— Кто такие? — раздалось из-за ворот после того, как Орринас — один из темных — довольно долго колотил в них рукояткой меча.
Из маленького смотрового окошка на нас смотрели налитые кровью глаза, подозрительно напоминавшие свиные. Я попыталась что-то сказать, но меня не очень любезно отодвинули в сторону. И вот уже четверо эльфов скинули капюшоны и во всей красе предстали перед застывшим с открытым ртом стражником.
— Конечно, проходите, милостивые господа. Ханогор всегда рад приютить гостей, — тон служителя закона моментально изменился.
Смотровое окошко закрылось, послышался лязг отпираемых затворов, и вот мы шагаем по грязной булыжной мостовой городка, ведя под уздцы недовольных погодными условиями лошадей. Достопримечательности сего населенного пункта остались незамечены мною, ибо, как назло, с прибытием в город температура, судя по резко ухудшившемуся состоянию, взлетела до критической отметки. Едва соображая, где нахожусь, я спотыкаясь и пошатываясь брела в хвосте процессии. Быстро сгустившиеся сумерки растворили силуэты моих спутников, сделав их более похожими на тени. Снова пошел дождь, но этому я была рада, так как холодные капли слегка остужали жар, грозивший сжечь меня изнутри.
Я упустила тот момент, когда поводья Дафны выскользнули из моей руки, лишив единственной опоры. Спустя какое-то время я частично пришла в себя ровно настолько, чтобы с ужасом осознать, что я отстала от своих, и нахожусь на одной из десятков темных улочек незнакомого города. Пошатываясь от слабости, я побрела наугад, не в силах сориентироваться в дальнейших действиях. Жар все нарастал, это отчетливо ощущалось из-за дождя, который при попадании на кожу теперь казался не просто холодным, а обжигающе ледяным, пробиравшим до костей. Едва дыша, я прислонилась к стене ближайшего здания, медленно сползая по ней. Сознание вновь покинуло меня, на этот раз свои шансы на пробуждение я расценивала как ничтожные, но понимание этого пеплом разнеслось по округе, испепеленное пожаром, бушевавшим в моей груди.
Свет резал глаза сквозь сомкнутые веки. Зажмурившись, я повернула голову, весила она, казалось, тонну. Воспоминания лениво накатывали, являя обрывочные образы, вот я бреду за отрядом, понимаю, что потерялась, снова впадаю в беспамятство. То, что я не на улице, очевидно, и думать о том, как я оказалась на пахнущих крахмалом простынях сейчас думать не хотелось.
— Она очнулась, — радостный всхлип Лиссы резанул слух, заставив меня поморщиться. В тот же миг моего лба коснулась мягкая прохладная рука. — Аринель, ты слышишь меня?
Распахнув глаза, я с трудом сфокусировала взгляд на лице девушки, после чего кивнула. Лицо Лиссы озарила улыбка облегчения, тут же на заднем плане появился еще один силуэт, разглядеть который я не могла, как ни старалась.
— Накорми ее, — голос принадлежал Лимаэлю.
Лисса взяла со столика чашку и, приподняв меня, приставила ее к моим губам. Только сейчас я почувствовала насколько хочу пить, жадно глотая приторный на вкус напиток. Странное дело, но после него мне стало гораздо лучше, дрожь в теле постепенно отступила, в голове прояснилось, а окружающие предметы больше не виделись размытыми пятнами. В комнате не было никого кроме Лиссы, видимо, убедившись в том, что я иду на поправку, Лимаэль ретировался.
— Ты так нас напугала, — прошептала Лисса, отставляя опустевшую тару.
— Как я здесь оказалась? — прокаркала я, превозмогая боль в горле.
— Я не знаю, — всхлипнула девушка. — Вернее, я не знаю как такое могло случиться. Мы заметили твое отсутствие только на подходе к постоялому двору.
— Очень радует, что вы вообще обнаружили, что меня нет, — буркнула я, отворачиваясь к окну. Обижаться было глупо, но в этом-то и заключается единственный плюс болезни — за вредность никто не отругает.
— Прости, прости, — заревела девушка, хватая мою руку. — Мы больше часа искали тебя, но безрезультатно, ты словно испарилась. Потом, когда я почти потеряла надежду, появился этот мальчишка.
— Что за мальчишка, — когда пауза, разбавляемая всхлипами затянулась, напомнила о своем присутствии я.
— Он работает здесь поваренком, — несколько успокоившись, продолжила девушка. — Он подбежал к нам, о чем-то шепнул Орринасу, потом мы пошли за ним. Мальчик привел нас на этот постоялый двор, а хозяин проводил в комнату, где лежала ты. Ты была такая бледная, белее простыни…
Вновь разразилась рыданиями Лисса, уткнувшись лицом в мою ладонь. Ободряюще сжав руку девушки, я отчаянно пыталась вспомнить события, последовавшие потерей сознания, но память словно заволокло туманом. Помучавшись какое-то время, я пришла к однозначному выводу, что самой мне не справиться с этой загадкой.