— Стролл, — донеслось со стороны кровати.
Я обернулась на голос и увидела Касса, сидящего на постели. Глаза мальчика были полны неподдельного ужаса, плечи вздрагивали, словно от холода. Незнакомое слово, слетевшее с губ полукровки, послужило сигналом к действию: сохраняя молчание, Редгарр заметался по комнате с грацией тигра. Не успела я сообразить, как все наши нехитрые пожитки были собраны. Кассималь на удивление расторопно помогал темному, повергая меня во все большее недоумение.
— Поторопись, — только и сказал эльф, покидая комнату.
Опомнившись, я соскочила с подоконника, и кинулась вслед за спутниками. В голове царил настоящий сумбур, я отчаянно не понимала происходящего. Да, незнакомец показался мне очень опасным, но реальность превзошла все ожидания. Все так же в полном молчании Редгарр седлал лошадей, Касс, боязливо огладываясь, стоял рядом, опасаясь встретится со мной взглядом.
— Может, кто-нибудь объяснит мне что происходит? — начала я, сложив руки на груди в категоричном жесте. Меня откровенно проигнорировали. Когда же я наотрез отказалась садиться на лошадь, эльф отнюдь не нежно закинул меня в седло.
— Не здесь, — шепотом сказал он, практически не размыкая губ. Ситуация от этого запуталась еще больше.
Вскочив в седло, я в полном недоумении поскакала вслед уже удалившимся на приличное расстояние спутникам. Постепенно, пропорционально отдалению от постоялого двора, меня начал одолевать страх. Что заставило темного эльфа бежать без оглядки, поджав хвост? Стролл… Кто это, что это? Чертовы загадки! Сколько еще тайн мне предстоит раскрыть, прежде чем я наконец, доберусь до пропавших артефактов?
Мы мчались по ночному городу, не замечая ни удивленных взглядов чинно прогуливающихся горожан, ни гневных окриков стражи. Казалось, что за нами гонятся все черти ада, во главе с кровожадным дьяволом. Мои попытки урезонить дроу успехом не увенчались, оставшись попросту незамеченными. Неужели не ясно, что кем бы ни был мой таинственный знакомец, он непременно догонит нас, раз уж мы не заметили его ранее. А вот вынужденный забег мог вполне его расстроить, и тогда неизвестно чем бы обернулось для нас это поспешное бегство.
Заминка у городских ворот, крепко затворенных на ночь, продлилась не более пяти минут. Главную роль в разрешении конфликта с подвыпившими стражниками сыграл золотой, щедро презентованный Редгарром. Я едва не задохнулась от подобной расточительности, но мое мнение в сложившейся ситуации мало кого интересовало, и, проскочив подъемный мост, мы галопом влетели на тракт, с каждой минутой все дальше удаляясь от цели нашего путешествия. Ветер изредка доносил до меня свежий запах океана, но скакали мы не к нему, а в степь, голую и унылую.
Я серьезно опасалась за лошадей, дроу нещадно гнал животных в ночь, не задумываясь о возможных неприятностях. Если бы конь попал копытом в нору, или неудачно подвернувшуюся яму, нам пришлось бы несладко, это даже если исключить вероятность сломанных конечностей одного из членов нашего отряда. Касс, казалось, был полностью на стороне эльфа, ни единого слова возражения не слетело с губ мальчика. Это обстоятельство вызывало во мне еще большую тревогу.
Сумасшедшая скачка продолжалась до тех пор, пока огни Оутена не затерялись где-то там, за нашими спинами. На десятки метров вокруг простиралась степь, лишь изредка разбавляемая кустиками чахлой растительности.
— Привал, — глухо скомандовал Редгарр, останавливая уставшего коня.
— Прямо здесь? — недоуменно спросила я, оглядываясь вокруг.
— Делай, что говорят, — рыкнул дроу, спешиваясь.
Надувшись, я принялась неуклюже расседлывать лошадь. Подскочивший темный резко остановил меня, мотивируя свой поступок тем, что возможно этой ночью нам придется несколько углубиться в пустошь. Тихо зверея, я уселась на землю, решив не двигаться с места до тех пор, пока кто-нибудь не объяснит мне происходящего.
— Почему в поле? — не выдержав, спросила я через какое-то время.
— Потому что ему здесь будет трудно скрыться, — ответил Редгарр, расстилая на земле плащ.
Дождь продолжался уже много дней, но это обстоятельство никак не повлияло на и без того нерадостное настроение, царившее в рядах воинов. Не было ни традиционных гимнов, ни выкриков, прославлявших короля, ни разговоров между людьми. Казалось, что отряд состоял сплошь из призраков, молчаливых и угрюмых. В сущности, так оно и было, именно так выглядят люди, лишенные какой бы то ни было надежды на будущее.
— Привал, — скомандовал сотник, устало спешиваясь.
Старик, тяжело вздохнув, направился к противоположному концу огромной поляны, которая приглянулась ему в качестве места для стоянки отряда. Привалившись к крепкой березе, сотник осторожно поправил повязку на руке, вновь пропитавшуюся кровью.
— Люди расположились, посты выставлены, — через какое-то время доложил Клин. Хороший воин, надежный и храбрый, только молод еще очень, а уже ветераном считается. — Будут еще приказания?
— Нет, — тяжело выдохнул сотник, морщась от боли в плече. — До утра отдыхайте.
Вперив взгляд куда-то под ноги, старик погрузился в невеселые мысли, одолевающие его вот уже который день. Прорываясь сквозь пограничные леса Погории, он потерял более половины своих солдат. Та жалкая кучка, что осталась, была неспособна справиться даже с небольшим подразделением орков, попадись они на их пути.
Тридцать четыре человека, девять из которых были ранены — вот все, что осталось от одного из немногих элитных отрядов короля. Привыкшие сражаться на пограничных территориях, стоять на смерть перед любым врагом, его люди не смогли совладать с магией, так неожиданно брошенной противником в гущу сражения. Его ребята падали, как подкошенные, не успев даже понять, что произошло. Дисциплинированные, проверенные множеством битв, солдаты в панике метались на поле брани, пытаясь скрыться от угрозы, противостоять которой не было никакой возможности. До дома оставалось еще много дней пути, но смогут ли они пройти их?
Его разбудил тревожный клич дозорных, приближался враг. Вскочив, в момент забыв о боли и усталости, сотник четко раздавал приказы, отключившись от невеселых мыслей. Словно и не было сна вовсе, его люди слажено занимали оборонительные позиции, стискивая мечи в ожидании боя.
Едва успели солдаты занять свои места, как на поляну хлынул враг. Орки, издав победный клич, грозились смести жалкое сопротивление отряда. Выхватив меч, старик бросился на передовую, попутно тихо произнося последнюю молитву Крогану — богу войны, защитнику всех солдат.
— За короля! — разнеслось над поляной, и, приободренные боевым кличем воины, стойко встретили первую волну, превосходящего численностью, врага.
Бой продолжался несколько минут, его ребята стояли на смерть, понимая, что живыми им из этой схватки не выйти. Сотник, раненый теперь еще и в бедро, в отчаянии озирался, пытаясь оценить потери. Но оценивать их было ни к чему, ибо в ближайшие несколько минут не останется никого, кто мог бы войти в список выживших.
— Кроган, помоги! — упав на колени, сраженный предательским ударом в спину, выкрикнул старик.
В тот же миг мир, словно замер, пропали звуки, цвета и запахи. Не было более ни орков, ни горстки выживших людей, все заволокло чернильной мглой.
— Что ты дашь взамен? — раздалось из неоткуда.
— Кто это? — огляделся старик. Боль отступила, словно и не было того смертельного удара, сразившего его только что.
— Забыл, вояка, кому молитвы возносишь? — ответила пустота.
— Кроган… — прошептал сотник, обливаясь холодным потом.
— Так что ты дашь взамен? — повторил бог войны.
— Все, что при мне — вот мое богатство, и это все, чем я смогу отплатить за помощь, — разведя руки в стороны, ответил сотник.
— К чему мне твои потертые латы? — усмехнулась пустота. — В твоем отряде осталось четырнадцать человек. Мое условие — ты отдашь в мое услужение тринадцать, и вы останетесь живы, более того, вы сможете нанести врагу сокрушительный удар своими силами.