Моя квартира похожа на дурдом.
— Он нам всю жилплощадь разнесет, лиходей зеленомордый, — послышалось бурчание за моей спиной.
Я обернулся. Никодим стоял, привалившись к стене и скрестив руки на груди.
— Пора его спустить с лестницы, пока он нас по миру не пустил.
— Пускай сначала кота отвадит.
Вообще-то я против насилия и за мир во всем мире, но рыжая бестия, нежно называемая соседкой Пушком, не имела ни малейшего понятия о совести и морали. Кот пробирался через лоджию в нашу квартиру, метил территорию и воровал сушеную воблу. Все попытки пресечь эту подрывную деятельность не увенчались успехом. Поэтому кошачьи вопли были для меня лучшей песней в это хмурое летнее утро. К сожалению, они быстро сменились руганью на неизвестном наречии. В дверях показался обиженный на весь свет гоблин, тоскливо волочивший боевой молот по полу. На его обаятельном лице читалась мировая скорбь.
— Кушать есть? — сиплым голосом спросил зеленолицый. — Ушел завтрак.
Мы с домовым вздохнули. Нет справедливости в бренном мире. Хотелось верить, что у кота пропала всякая охота ходить к нам в гости.
С наслаждением вгрызаясь в бутерброд и прихлебывая ароматный, заваренный на травах чай, я почувствовал, как в этот дом возвращается покой и порядок. Рядом наш постоялец с энтузиазмом истреблял пельмени, а Никодим с достоинством английского джентльмена пил кофе. За окном проносились машины, люди шли по своим делам. Им даже в голову не могло прийти, что рядом, в обыкновенной девятиэтажке, в обыкновенной на вид квартире, на кухне сидят домовой и гоблин.
Вы не верите в домовых и гоблинов? Я тоже не верил, еще совсем недавно. Как говорит один мой приятель: «Пока нос к носу не столкнешься — не поверишь». Что-то в этом роде и произошло со мной чуть меньше года назад. Однажды дождливой майской ночью, когда ваш покорный слуга смотрел по телевизору футбол и тихо попивал себе пиво, в окно снаружи кто-то постучался. Живу я на седьмом этаже, а за окном нет даже карниза. Раздернув шторы, я обнаружил за стеклом парящую в воздухе фею. Она, видите ли, совсем намокла и захотела переждать ливень в первой же попавшейся на глаза квартире. В один миг все мои представления об окружающем мире рухнули в тартарары. Вслед за представлениями туда же едва не рухнул мой мозг. Но шок прошел довольно быстро, и стало даже интересно. Еще через месяц в моей квартире поселился Никодим. Впрочем, его появление — отдельная история.
Мои размышления оборвал трезвон дверного звонка. Это явно не соседи. Трель слишком длинная и наглая. Я посмотрел на Никодима. Домовой самодовольно ухмыльнулся и многозначительно промолчал. Даже не пошевелился, тунеядец.
— Сам ты это слово, — бросил он мне, когда я уже открывал дверь.
Можно было догадаться, что пришел Серега. В такую рань мог прийти только он или Шурик. Причем последний приходил, исключительно чтобы восполнить запасы спиртного за мой счет. Появление же Сергея Михайловича в неурочный час влекло за собой сюрпризы, надо заметить, далеко не всегда приятные.
Вообще-то Серега — обыкновенный тридцатилетний парень, с довольно заурядной внешностью и синим дипломом инженера-технолога. Единственное, что выпадает из этого стандартного набора, — то, где он работает. Госучреждение называется «Федеральное агентство по надзору и изучению аномальных явлений». В нашем городе находится лишь небольшой его филиал. Контора новая и функционирует всего пару лет. Она не является особо секретной, но сведений о ней вы не найдете (после написания этих строк — тем более). Далеко не все служащие в этом прелюбопытнейшем учреждении люди. Как и в любой только что образованной организации, в агентстве творится бардак, с которым героически сражаются его сотрудники. Причем по разные стороны баррикад.
Тип, стоящий сейчас за входной дверью, трудится в отделе надзора и охраны правопорядка. Кроме растраты денег налогоплательщиков, в его обязанности входит: «оказание помощи нелюдям, попавшим в критические ситуации», «выявление и обезвреживание аномальных явлений, несущих потенциальную угрозу жизни и здоровью людей», «депортация в естественные места обитания существ, активно вмешивающихся в жизненный уклад нашего мира» и т. д. и т. п., всего сорок шесть пунктов.
По своей должности Сергей Михайлович частенько рискует своим здоровьем. Далеко не всегда ему приходится иметь дело с добрыми феями, вознамерившимися превратить здание городской администрации в цветущий холм. Но Серега справляется со своей работой вполне неплохо. Во всяком случае, так сказал мне наш общий знакомый. Правда, при взгляде на этого лентяя в его профессиональные качества верится с трудом. Не производит впечатления.
Мы познакомились с ним после приземления феи в моей квартире. Он зарегистрировал меня в агентстве как «активного контактора», намекнув на наличие в каждом крупном городе нескольких сотен таких же «счастливчиков». Михалыч объяснил, что не стоит пугать окружающих фактами существования рядом «совсем другой жизни». Мол, люди несколько столетий упорно открещивались от так называемых суеверий. Обществу-де будет сложно смириться с мыслью о том, что домовые, лешие, русалки, феи и прочие гоблины так же реальны, как мобильные телефоны, Интернет и экономический кризис. Причем кризис закончится, мобильные телефоны и Интернет канут в прошлое, а русалки и лешие останутся.
— С недобрым утром, — поприветствовал меня Серега, прошествовал на кухню, бросил «привет» всем остальным и по-хозяйски заглянул в холодильник. Иногда он бывает очень вежливым.
— Ты что приперся в такую рань? — У меня возникло смутное предчувствие неприятностей.
В прошлом месяце Михалыч попросил меня приютить на пару дней «маленькое, несчастное, потерявшееся в пространстве существо» и подсуропил зловредного гоблина, который только и делает, что ломает мебель, кошмарит соседей и опустошает холодильник. Кстати, нашего постояльца все зовут Бобом. Его полное имя не смог выговорить даже Никодим.
Серега подсел к столу и молча налил себе чаю. Он был мрачен, словно только что проиграл в карты княжество Монако.
— Плохи наши дела, — буркнул гость.
— Наверное, все-таки не наши, а ваши, — с надеждой предположил я, но смутная тревога и ожидание чего-то паршивого уже сидели рядом за столом.
— Проблема у всего нашего города. Очень большая и дурнопахнущая.
Серега помолчал еще минуту, смакуя паузу. Садист.
— Гулкаргул объявился. После полуночи он войдет в город, — почти замогильным голосом поведал он.
Никодим выронил ложку. Боб раскрыл пасть. В нависшей тишине над столом на бреющем полете пронеслась муха и принялась в истерике биться об оконное стекло.
Конечно же, я ничего не понял. Слово «гулкаргул» звучало как приветствие нашего гоблина. Больше никаких ассоциаций у меня не возникло.
— Ну и что в этом такого ужасного? — как можно более невинно поинтересовался я. — Конец света наступит?
Серега посмотрел на меня как на идиота. Во взгляде Никодима читалось сочувствие. Гоблин вообще таращился в одну точку. Возможно, его уже хватил удар.
— Ты не понимаешь всей серьезности сложившейся ситуации, — раздраженно прошипел Михалыч. — Если он войдет в город, то к утру здесь останутся только руины!
— Кто же этот маньяк? — спросил я.
— В самую точку, — отозвался Никодим. — Что касается деяний этого, с позволения сказать, существа, очень метко подмечено.
Никодим пригладил свои топорщившиеся в разные стороны кошачьи усища и продолжил лекцию с видом доктора исторических наук:
— Гулкаргул — могучий маг, властитель стихий и непогоды. Во всяком случае, так считают люди и домовые. Кто он на самом деле, никто не знает. Одни говорят, что его выбросило из другого измерения. Другие уверяют, что в своем мире колдун натворил много гадостей и сбежал к нам от правосудия. Третьи, что его посадили сюда, словно в тюрьму, более могущественные, чем он сам, создания. Сходятся все лишь в одном: Гулкаргул — не здешний фрукт. Примерно четыре тысячи лет назад он объявился в Британии, а через пару десятков лет заглянул в наши земли. Колдун использовал свою огромную силу только для укрепления власти, запугивания местного населения и уничтожения непокорных. Гулкаргул был настолько могуч, что причислял себя к древним богам. Маг разрушил до основания несколько крупных человеческих городов, когда их жители отказались признать его своим верховным божеством. После этого большая часть людей покинула здешние земли. Некоторые же остались и приносили злодею человеческие жертвоприношения. Но далеко не все смирились с властью колдуна. Люди позвали на помощь нашего предка — великого мага-домового Сбыню Светозаровича. В страшной схватке он одолел Гулкаргула. Уничтожить злодея мастер не смог — только погрузил в глубокий сон на тысячи лет. Сбыня также попытался вышвырнуть его тело в один из малонаселенных параллельных миров, но по неизвестным причинам портал выкинул саркофаг с Гулкаргулом где-то в Южной Намибии. И все это время лиходей спал, пока неожиданно не проснулся на пороге нового тысячелетия. С тех пор он бродит по свету, периодически устраивая природные катаклизмы и прочие гадости. И вот теперь, очевидно, набрав былую силу, он идет сюда, чтобы отомстить за былое поражение.