В ответ я вслепую нашла его губы, вновь перехватив его тяжёлое влажное дыхание, легко поцеловала, а уже через минуту сон наконец-то сморил меня.
Это была волшебная ночь, так не похожая на те, другие, которые мне приходилось проводить в страхе и одиночестве.
На следующий день меня выписали из крыла. Притихший под тяжестью собственной вины Хогвартс встретил меня робкими улыбками, пустыми глазами, стыдливо спрятанными в толстых учебниках, и еле слышными перешёптываниями. Неподалёку от Большого зала мы натолкнулись на Мальсибера, проводившим меня холодным надменным взглядом, так непохожим на игривый прищуренный взгляд его сестрицы. Джеймс лишь сильнее сжал мою руку, когда мы поравнялись с ним. Малькольм чуть заметно кивнул, ядовито улыбнувшись, словно напоминая, что мы выиграли только сражение, но не войну. И хотя наши основные битвы были ещё впереди, осознание того, что мы отстояли свой замок, свою школу, придавало сил и дарило надежду. Сможем ли мы также отстоять свои дома? Кто знает. Но сейчас, наплевав на Воландеморта, Мальсибера, Кристен, наперекор всем, кто хотел растоптать, уничтожить, разбить моё хрупкое счастье, я лучезарно улыбнулась Джеймсу, переплетая его пальцы со своими. Он лишь ласково улыбнулся в ответ.
За слизеринским столом я заметила Снейпа, ловившего мой взгляд непривычно большими взволнованными глазами. Я улыбнулась ему настолько тепло, насколько могла, пытаясь выразить всю свою благодарность. Но тут Джеймс легко обнял меня за плечи, и улыбка, начавшая расцветать на губах Северуса, потухла как маленькая спичка под порывами сильного ветра. Угрюмо поморщившись, он слишком поспешно отвернулся, чуть не опрокинув на себя тарелку с кашей. Я грустно смотрела вслед его неуклюжей фигуре, мигом выскочившей из-за стола и скрывшейся за дверями Большого зала. Как же мне хотелось верить, что Северус не станет на сторону Упивающихся и однажды найдёт своё истинное счастье! Вот только уже без меня.
Сириус, Эммелина, Ремус, Питер, Карадок, Кира, Нэнси, Джон – все мои друзья и просто знакомые накинулись на нас с Джимом огромной пёстрой толпой, без умолку болтая и смеясь. Все пожимали мне руки, спрашивали о моём здоровье, хвалили меня, но впервые в жизни это казалось мне сущим пустяком, ведь взгляды и объятия только одного человека сейчас были важны для меня. И всё же, даже в этой эйфории, мне удалось заметить грустные глаза тех, кому повезло меньше. И если причина печали Карадока была мне понятна, то тоскливый вид Люпина вызывал у меня опасения.
- Что случилось с Ремусом? Он сам не свой сегодня, - спросила я у Джеймса вечером, когда мы вдвоём устроились под одним шерстяным одеялом на кровати в теперь уже принадлежавшей мне одной девичьей спальне.
- Видишь ли, после провала наши загипнотизированные друзья в зелёных галстуках не нашли более изощрённого способа мести, чем разболтать одну тайну Лунатика… о его пушистой проблеме, - ответил Поттер, чуть замявшись.
Сердце пропустило удар.
- Они рассказали всем, что Ремус оборотень? – поражённо произнесла я.
- Да, - Джеймс поднял брови. – Признаться, я думал, ты не в курсе. Но даже не это самое худшее, - Джеймс нахмурился, и на лбу его залегла еле заметная морщинка. – Фиби бросила его, как только узнала!
- Что? – подскочила я, чуть не стукнувшись о спинку кровати. – Как она могла так поступить?
- Как сказал Лунатик, «так поступила бы любая нормальная девушка». Жаль, конечно, что она узнала обо всём раньше, чем успела его полюбить, - задумчиво произнёс Джеймс, впрочем, без всякого раздражения.
- Она отвернулась от него, - возмущённо воскликнула я. – Словно он… словно он не…
- Лили, она молодая девчонка, серьёзные отношения с таким парнем требуют ответственности, которой у Бэддок, похоже, нет ни капли.
- Но ведь вы были детьми, когда узнали… - возразила я. - И вы не бросили его…
- К тому времени, как я узнал всё, Ремус уже был частью моей жизни, важной частью моей жизни, - ответил он.
- Пусть так, - не унималась я. – Но вы бы никогда не стали чураться от него, как от прокаженного!
- Вспомни меня пару лет назад, - поднял брови Джеймс. – Заносчивый болван – так ты меня называла и была абсолютно права. К сожалению, мне можно мало чем гордиться в том возрасте. Но дело не в этом. Не будь Ремус для меня тем, кто он есть, я бы не сделал для него то, что сделал. Я не альтруист, Лили, я не стремлюсь осчастливить весь мир, и ты прекрасно это знаешь. Но за тех, кто мне дорог,- Поттер непроизвольно сжал руку в кулак. – Я борюсь до конца.
Я молчала, поражённая его открытым признанием собственных ошибок и недостатков. Но как ни занимателен был сейчас для меня Джеймс, мои мысли снова возвращались к бедному Люпину.
- Ты думаешь, он ей совсем не нравился? – почти жалобно спросила я.
- Нравился, - отозвался Джеймс. – Но этого слишком мало, чтобы она позволила себе привязаться к нему. Поставь себя на её место. Если она полюбит его – ей будет тяжело. Если не полюбит – ещё тяжелее, ведь бросить его ей будет мешать жалость. Поэтому она решила эту проблему сейчас, пока всё не зашло слишком далеко ни в плане чувств, ни в плане обязательств. Конечно, было бы лучше, - добавил он после небольшой паузы, - если бы она ни о чём не знала. Я уверен, Лунатик разочаровался бы в ней через пару недель и сам бы сбежал. Я вообще не понимаю, что он в ней нашёл… А так мы имеем разбитое сердце и, что ещё хуже, дурацкое убеждение, что ни с одной женщиной у него ничего не получится…
- Я бы на его месте тоже бы отчаялась, - честно ответила я.
- Нет, это того не стоит, - Поттер нежно обнял меня, легонько коснувшись губами за ушком. – Просто это была не та женщина.
Все мысли о Ремусе и Фиби вмиг улетучились, и я только ещё сильнее прижалась к Джеймсу, легонько коснувшись его шеи губами. Торс под моими ладонями напрягся. Джеймс выдохнул, словив проворными пальцами моё лицо, и резко наклонился, прижавшись к моим губам так сладко, что у меня захватило дыхание. Погружаясь в забытьё, я запустила пальцы в лохматую макушку, непроизвольно выгнувшись под жаркими прикосновениями его рук. К чёрту всех и вся! К чёрту войну, тысячи проблем и неумолимое страшное «завтра», несущее нам новые беды и разочарования! Всё это не имеет значения здесь и сейчас, пока мы есть друг у друга.
Страхи как дым таяли в темноте, спугнутые громким стоном. Эта ночь была слишком хороша, чтобы тратить её на сон.
***
Милая Кира!
Как же была рада твоей весточке о грядущем пополнении в вашем семействе! Ребёнок – это самое замечательное, самое прекрасное, что может случиться с женщиной! Скоро и ты поймёшь это, когда возьмёшь на руки крошечного, трогательного, такого родного нового человечка, начнёшь угадывать в нём свои черты и черты своего любимого. Материнство – великое счастье и я безумно рада за тебя!
Мой Гарри так быстро растёт, мы с Джеймсом с замиранием сердца следим, как он делает свои первые шажки, что-то лепечет по-своему и пытается залезть в самые невозможные места. Только представь, буквально вчера он заставил кошку прятаться под комодом, но даже оттуда пытался её достать прямо за хвост! Джеймс говорит, что он будет самым настоящим мародёром и уже с малых лет тренирует шалости, которые разнообразят жизнь кошки нашего школьного завхоза Филча. Признаться, иногда я не знаю, кто из них больший ребёнок – Гарри или Джеймс (притом, что первому ещё нет и года, а второму в марте стукнуло 21). Стоит ли говорить, о том, как я безумно люблю своих мальчиков и как я счастлива, несмотря на войну, смерть, боль и всё, что творится в этом сумасшедшем мире.
И ты, милая, не переживай за всё это! Сейчас ты должна думать только о своём здоровье и здоровье своего малыша. Жаль, что сейчас я не могу заглянуть к тебе, но уверена, что очень скоро мы обязательно встретимся.
Береги себя. Передавай привет Ксено, своей матушке и Элизабет.
С любовью
Лили.