— Теперь полный комплект, — произносит он. — Всегда мечтал о большой семье.
Ну зачем он так? Мы никогда его семьёй не будем. Но здесь Мирон прерывает наше молчание.
— Мамочка, а где варенье? Я хочу кашку с вареньем?
Я зависаю. Я не помню, говорил ли Андрей про варенье, когда с кухней знакомил. Что мне делать? Спросить? Или шикнуть на сына, чтобы так ел?
Поднимаю глаза на Андрея, готовая задать вопрос и натыкаюсь на его довольную физиономию, с умопомрачительной ямочкой на волевом подбородке, расплывшуюся в счастливой улыбке. Он встаёт со стула, идёт к шкафчику и открывает дверцу.
— Мирон, тебе какое, земляничное или черничное?
Мир выбирает первое. Андрей приносит баночку земляничного варенья и чистую ложку.
— Держи, — протягивает он мне. — Дальше сама. И, ты мне задолжала, — говорит он, давясь смехом.
А мне хочется плакать! Если он меня поцелует, я ведь отвечу… Удержаться не смогу!.. Хочу!.. Сама хочу к его губам припасть, хочу руки его сильные на себе почувствовать… Понимаю, что краснею…
А Андрей как ни в чём не бывало наклоняется ко мне и тихо шепчет:
— Хочешь и молчишь?
Я закрываю глаза. Он что, мысли читать умеет? Или это всё у меня на лице написано?
Дальше завтрак проходит спокойно. Убираю со стола, Андрей загружает грязную посуду в посудомойку.
— Пойдёмте в зоопарк, здесь недалеко, — предлагает он.
— Пошли. А на обратном пути в магазин зайдём. Мне для супа фрикадельки нужны, — поясняю я.
Андрей открывает морозилку и достаёт фрикадельки замороженные.
— Столько хватит? — спрашивает.
Я киваю в ответ, а он лишь улыбается и выходит из кухни. Я решаюсь заглянуть в холодильник и шкафчики ещё раз. Вдруг вспомню то, что мне надо, но у него нет.
Глава 4. Андрей
Идём в зоопарк все вместе. Я решаю на себя шкурку главы семейства примерить. Заодно и понять, каково это, когда дома дети. Смотрю на мальчишек. С такими точно никаких хлопот. Слушаются Валерию с полуслова. Не капризничают. Старший, хоть и сам клоп, присматривает за младшим.
Идём пешком, через парк. Они вышагивают впереди, взявшись за руки. Валерия идёт почти рядом со мной.
— Лера, — произношу я её имя, на вкус пробуя, а она вздрагивает.
Поворачивает ко мне своё милое личико и глазами спрашивает «что?». Вопрос вслух задать боится. Интересно, целоваться со мной не хочет или боится, что остановиться не сможет, дальше зайдёт? Протягиваю свою руку и беру её за руку. В первую секунду женщина пытается руку отдёрнуть, словно обожглась, но я не отпускаю, и она успокаивается.
— Лера, сколько ребятам лет? — спрашиваю.
— Андрюшке шесть. Мирону четыре, скоро пять исполнится. У них полтора года разница, — спокойно отвечает она.
А я понимаю, что моим столько же было бы, если считать от того момента, как с Янкой ругаться начал. Впервые на жену надавил лет семь назад, по типу живём вместе почти десять лет, а детей нет. Пора уже, но она тогда кандидатскую защищала, отвертелась. Потом года через два. У всех друзей по второму родилось, а у меня первого ещё нет. Сходил, проверился, вдруг во мне причина. Нет, у меня всё отлично. А Янка опять ни в какую — не хочу. Не люблю детей, говорит.
— А девчонке?
— Ритульке пять недавно исполнилось.
— У сыновей твои глаза. А у девчонки? — я задаю совершенно глупые вопросы, но мне важно, чтобы она говорила.
Во время разговора мозг занят обдумыванием информации, ему фантазировать некогда. В последние часы, что Лерка рядом, мозг столько уже всего напридумывал, что жить страшно становится.
— У неё тоже мамины. Рита на отца практически не похожа. А вот мои вылитые папочка.
Пытаюсь понять её чувства к мужу, но только боюсь ошибиться. Если неправильно пойму, то могу ей сделать больно. И продолжаю задавать свои глупые вопросы.
— Вы с её мамой сестры?
— Нет, — отвечает она. — Нас угораздило выйти замуж за братьев.
В её голосе звучит отголосок боли и обречённости. Что прямо так? И мне её к себе прижать хочется и защитить от всего мира.
Целых два часа гуляем по зоопарку. Лерка рассказывает малышам про животных, отвечает на их многочисленные вопросы, а я тащусь от её присутствия рядом. Какое это счастье быть рядом с такой женщиной. Как можно ей сделать больно? Есть же уроды…
— Андрей, нам нужно побыстрее до дома добраться. Я совсем забыла, у нас нет обеда. Они есть уже хотят, — на меня смотрят обалденно чистые голубые глаза, которые так хочется поцеловать, до неприличия хочется.