Ты представляешь, на что он пойдет ради твоей свадьбы?!
–
О боже, Алиса, ты заткнешься сегодня или нет? – черт, я знала, если уж она начала говорить, то заставить ее замолчать будет не так-то просто. И уж тем более доказывать в данный момент причину моего тревожного и паршивого настроения просто бессмысленно. Возможно, стоило бы ей все рассказать. Ведь у меня никогда не было от нее секретов. Но поймет ли она? Все то, что сегодня мне удалось узнать из того телефонного разговора моего отца…
Всю ту грязь, которая до сегодняшнего дня была для многих тайной…
Почему же я всегда считала, что наша семья должна быть гордостью для меня и всех окружающих?
С самого детства я пыталась быть примером для подражания для детей всех наших родственников. Я никогда не огорчала своих родителей. После того, как я закончила с золотой медалью школугимназию в моем родном Петербурге, меня отправили учиться в Англию, в Кембридж. Отец готов был бросить всю роскошь к моим ногам, лишь бы угодить. И вся эта фальшивая богатая жизнь была пропитана кровью, чьим-то чужим горем и страданием. Жалкие и грязные деньги моего отца – от них исходил запах смерти и ужаса. Как жаль, что я не осознавала этого раньше. А смогла бы я что-то изменить? Ведь родителей не выбирают.
–
Эй! Ты что застыла?
Я с тобой, кажется, разговариваю, – буркнула Алиса у меня за спиной. – Да что с тобой происходит? Может, тебе не по нраву твое новое платье? – не унималась сестра. – Да ты просто капризная девчонка! Оно стоит целое состояние. Нет, ты только приглядись, ведь оно украшено натуральным жемчугом, а ты, как всегда, нос воротишь.
Мои губы слегка растянулись в грустной улыбке. Я не собиралась ей ничего отвечать, была уверена, что Алиса вряд ли поймет меня. Купаясь в роскоши с самого детства, впрочем, как и я, она не испытывала нужды ни в чем, не осознавая того, что в нашем несправедливом мире не все измеряется деньгами, что есть люди, которые рады куску черствого хлеба. А мы ведем речь о каком-то платье, стоящем десятки тысяч долларов, черт бы его побрал!
–
Дорогая, ты заставляешь гостей ждать! – я обернулась на голос мамы, которая нарисовалась в дверях моей комнаты. – Все ждут с нетерпением твоего выхода.
Выражение лица Алисы еще раз только подтвердило сказанное моей мамой.
–
Алиса, прошу, оставь нас ненадолго, – настояла я.
В глазах мамы появилось некое волнение. Глазами я указала Алисе на дверь, после чего она окинула меня вопрошающим взглядом и сделала так, как я просила.
–
Что-то случилось, дорогая? – вздернув ухоженные брови, спросила мама.
Опустив глаза в пол, я, кажется, пыталась собраться с мыслями. Буквально на минуту между нами воцарилось молчание, которое я вскоре предпочла нарушить.
–
Мама, я ненавижу ложь, – не знаю почему, но именно с этих слов я попыталась начать наш, как я поняла позже, бестолковый разговор. – А еще сильнее я ненавижу то, что все это время верила в эту ложь, до тех пор, пока правда не свалилась на меня.
Непонимающий взгляд мамы просто кричал: «Я тебя не понимаю, вероятно, ты сошла с ума… нам нужно обратиться за помощью к опытному психологу и отвалить ему за это целую кучу папиных бабок…»
–
В чем дело, Виктория? – мама сложила свои накачанные ботоксом губки в тонкую линию. – Ты что, пьяна?
–
Нет, мама, я не пьяна, – я нервно прикусила нижнюю
губу, в упор уставившись в глаза матери.
–
Тогда как прикажешь понимать твое поведение? – не дождавшись моего ответа, она направилась к выходу. – Достаточно, Виктория! Возможно, мы поговорим позже, – подняв указательный палец, протараторила она. – А сейчас нас действительно ждут гости, так что поторопись, дорогая.
И не порть запланированный для тебя же праздник.
На моих глазах выступили слезы, грозящие испортить идеальный макияж. А в сердце будто всадили кинжал. Похоже, я до нее не достучусь. Неужели все те «сливки» ничтожного общества значат для нее гораздо больше, чем правда, сказанная собственной дочерью?
Оглянувшись, она снова окинула меня безразличным взглядом, собираясь выйти из комнаты.
–
Он изменяет тебе, мам! – слова вырвались из моей груди, словно ураган, сметающий все на своем пути. – И всегда изменял – с женой его когда-то лучшего друга.
Я старалась, чтобы голос мой звучал сдержанно, и все же казалось, что сама сейчас взорвусь на мелкие кусочки от собственной злости. В тот момент я даже не переживала о том, как сказанное отразится на маме. Я уже знала, что приукрашенному счастью в нашей семье придет конец.