Город на Неве рос и расширялся. В 1712 году земли вокруг Санкт — Петербурга стали заселяться крестьянами и мастеровыми, которых перемещали туда целыми селениями из Московской, Костромской, Рязанской… губерний. Им выдавались земли, лес на строительство и деньги на обустройство. Строительством ведала организованная для такого дела именно в том же 1712 году «канцелярия от строений». К строительству города подходили строго. Особое внимание уделяли архитектуре. Пётр свёз в свою новую столицу европейских знаменитостей. Всех заставлял строиться сам определяя какому сословию какой дом. Первым построили дворец для министров и сената. Возведя собор Петра и Павла, он сам перевозит мощи Александра Невского в Петербург. Слава защитника земли русской, выигравшего бой с псами — рыцарями здесь, на Неве, он сделал путеводной звездой. Меншикову, выбрав самолично место, ткнул: «Будешь строить тут!» Светлейший кивнул. То болото ему в горле стояло, но построил в указанном месте дворец и проводил в нём по приказу Петра асамблеи. Гости прибывают на лодках. Музыканты встречая играют на балконе. Себе царь тоже построил летний дворец. Он носом упирался в воду и напоминал корабль. Деревья для сада он выбирал и покупал сам. В саду было много скульптур и царь заставлял гостей рассказывать о них. Таким образом ленивым подданным пришлось изучать мифологию, листать книжки. Когда не было настроения, напаивал гостей вумат и наблюдал за пьяными дураками.
Пётр когда-то мечтал о сильном флоте и вот он красовался на рейде. Мечтал, что вымпела русского флота непременно будут на морских дорогах. И тот час настал. В одну из тёмных весенних ночей, эскадра снялась с якоря и вышла в залив. «Попутного ветра и чистой воды!» — перекрестила их Кэт. Фрегаты и швертботы шли один в один. Русские корабли — его мечта ставшая явью. Режут во славу отечества балтийскую волну. Головной нёс андреевский флаг русского военного флота — на белом полотнище синий крест. Три полоски — синяя, белая и красная танцевали на ветру. На капитанском мостики «Полтавы» стоял адмирал Пётр Михайлов. Конечно, Кэт провожала своего капитана, даже не смотря на то, что курс и время выхода держались в строжайшей секретности, она пришла его проводить. Это будет не лёгкий поход и очень значимый бой. После чего мир узнает, что Россия морская держава, имеющая сильный флот. А она будет всё это время, до самого возвращения, подставив лицо морскому ветру не отрываясь смотреть в слитый в одну линию горизонт. Там море и небо в одной черте. Смотреть и ждать. Что однажды море разойдётся в объятиях с небом и появятся вновь корабли и непременно с победой. Видела — он волновался. По его застывшим глазам и морщинам залёгшим на обветренном лице поняла всё. Встав на цыпочки дотянулась до его губ. Прикоснулась. Сказала твёрдо — ты сильнее. Он как всегда, подхватив её под локти, притянул к себе: — Спасибо, Катенька. Я тоже так думаю. Но бой всё покажет! Ты жди и молись за нас.
Шли ночью, а днём прятались в укромных бухтах. Моряки трудно привыкали к новой не привычной форме, предпочитая босые ноги голландским башмакам и нательные рубахи коротким курткам. Пётр сорил командами, не удержавшись сам лез на мачты. Суровые лица у команды. Суровое у адмирала. Они идут суровым морем впереди суровое дело, поэтому не может быть иначе. Эскадра идёт открытым морем. Пётр искал встречи с самым сильным флотом — шведским. У Гангута шведский флот ждал русскую эскадру. Пётр заметил вымпелы, но молчал. Кивок головы и на мачты поползли сигнальные флаги. Матросы, высыпав из трюма, принялись быстро-быстро карабкаться по вантам. Эскадра с хода перестроилась в три колонны и вмиг вошла в бой. Как и предполагал легко не вышло. Отошли. Но Пётр принял решение нападать. На рассвете всё и началось. По сигналу — выстрела пушки. На вёслах обошли не подвижную из-за безветрия шведскую авангардию. Но по ним в упор палили из пушек. Всё окуталось дымом. На пушечных палубах с грохотом откидывались люки и откатывались орудия. Матросы посылали ядра в ощерившиеся стволы. С обожжёнными лицами пушкари снова и снова забивали заряды в раскалённые медные жерла. Горели паруса, падали, как подрубленные реи, а корабли заходили на абордаж. Шведы выдохлись в третьей атаке. Пётр с радостью заметил, как с них спускают флаги. Спускают шлюпку. Гребут гребцы. Пётр самолично принял шпагу у пленённого шведского адмирала. Бой был выигран. Победа Петра на море ужасает Швецию. В Стокгольме паника. Пётр воистину был признан великим морским офицером. А русский флот мог держать под наглядом всё морское побережье вплоть до Стокгольма. Взяв пленённые корабли на буксир, эскадра взяла курс на Петербург. У Адмиралтейства встали на рейд. Их встретили крикливые чайки. Прогремели поздравлениями пушки. Приветственными залпами ревели берега, от них не отставала эскадра. Пороховой дым, наполнив устье реки, клубами летел к небу. На пристань вступили под звуки труб и литавр. Построенные батальоны «потешных» взяли на караул, выдохнув оглушительное приветствие. Ждали. Нетерпение Кэт томило. И вот он одетый в простой матросский костюм перед ней, она не могла сдержать слёзы. Все лавры, что прописаны государям на столетие большей частью его. Он вернулся не просто живым, а с победой. С великой победой! Пётр действительно велик, ей выпало непомерное счастье быть тенью такого человека. Пётр улыбается белозубой улыбкой: — «Битва выиграна, будем думать о будущем!» Радостные вскрики, чмоканья, объятия… Дождались!
На рейде качаются балтийские корабли. Весёлый ветер развевает на их мачтах сигнальные флажки походов. Российский флот. Впереди у него морские битвы и походы во славу Государства Российского и Российского флага. Салютуют пушки, народ кричит «Виват!» и дружное русское «Ура!!!»
Иностранные послы цокают языками: до петровская Русь — древняя, его и после — новая. Куда, мол, не глянь, что не зацепи — всё в России начато им.
1721 год, Петербург праздновал победу. То тут, то там слышны пересмешки: «Ноне день-то какой, гульнём во всю ширь». Петра провозглашают Великим, императором, а Россию — империей. В Ништадте подписан мирный договор. Война длившаяся двадцать лет закончилась. Швеция признала, что отвоёванные петровскими армиями земли навечно отходят России. На всех высоченных спицах забились вымпелы и флаги. Звонили колокола в соборах. На главной площади города с утра в ожидании действа толпится народ всякого сословия. Праздновать собирались все от набережной, до шлагбаума и сторожевой будки, что означает конец города. Это слободские улочки выходят на тракт Новгород, Москва. Там были моряки, солдаты, плотники, каменщики и просто горожане. Двери лавок в гостином дворе распахнуты настежь. Ради такого праздника всё предлагалось по дешёвке. Между народа сновали лоточники предлагая, горячие блины, пироги и сочни.
У первого царёва домика, стоят в почётном карауле преображенцы. Им честь такая выпала. Пётр поднялся чуть свет. Не спалось. Для него это не просто праздник — веха своего рода. Мир так ему нужен. У него столько планов. Теперь он положит все силы на строительство самого сильного государства. Царь немного бледен. От чего ему не просто справляться с судорогой дёргающей лицо. Раздаёт награды солдатам, благодарит за службу отечеству. Заглушая колокольный звон соборов, ударили пушки…
А ещё впервые были пущены фонтаны Петергофа. Гости гуляли в нижнем саду, проходя через который попадали прямо к главному корпусу и каскаду, где проходил широкий, весь выложенный камнем канал, наполненный цветниками и фонтанами. По зелёным газонам прохаживались павлины. Одетая с иголочки обслуга, носилась с подносами уставленными бокалами с вином и лёгкими закусками, потчуя гостей. Несколько оркестров играло в разных концах парка. Довольный Пётр велел всё это написать в красках и картины раздать иностранным послам. Он хотел ознакомить со своей летней резиденцией Европу.
Но настоящее веселье началось вечером. Зажгли смоляные бочки. На площадь выкатили винные… На вертела насадили баранов. А на помосте жареного быка. Но всё это пойдёт в удовольствие после фейерверка. Народ замерев смотрел в небеса. Знали: потехи огненной быть. Так и есть, знатно полыхали огоньки. Кручеными мельницами прошлись.
Пётр с гостями праздновал в сенате. Там были накрыты столы. Много пожаловало послов и любопытных из других стран. От духоты и табачного дыма время от времени хмельной народ вываливал в сад. Он был не хуже европейского. Тысячи развешанных на деревьях фонарей освещали сумерки. Гремела музыка. Кружились хороводы и зажигательные танцы горячили кровь. Кэт не возможно было не обожать, она просто держалась и была щедра. Её любили женщины, а мужчины были в безумном восторге. Каждый звал в свой круг. Но к концу вечера силы её иссякли, она уморилась и решительно собралась домой. Пётр посмеиваясь отдал распоряжение начинать. Все ждали чуда. Так оно и случилось. В небе разгорелся целый спектакль. По волнам плыли яхты, шагали с огненными дудками клоуны. Боролись медведи. Плясали мужики и бабы. Всё из огня — большого и маленького. Чудно всё! Ай, как чудно! Потом все отправились к ожидающему на площади народу. Пётр отрубил первый кусок от жареного быка, налил первый штоф вина. Пять тысяч ракет взмыли в небо. Их завитые хвосты вызвали бури восторга. Вертящиеся колёса, фонтаны, шары освещали небо над городом, рассыпая разноцветные огни. Миллион сияний и каждое неповторимо. Кэт поймала восторженный взгляд мужа. Рад как ребёнок. Дочки прыгают рядом с отцом. Площадь гудит тысячами голосов. Два часа полыхает фейерверк. По окончании оного Кэт всё же собирается оставить его. Пётр понимая, что эгоистичен в своих чувствах, умоляет. Такой день. Она обещает ему уложить девочек спать и вернуться. Кэт выполнила своё обещание и, отправив девочек, заняла место рядом с ним. Они медленно прогуливались, любуясь праздником по берегу. Он мог часами смотреть на море, на корабли. В сполохах огней они выглядят то сказочно, то таинственно. Шептались, как будто в кустах вокруг них прятались шпионы. Встречали обнявшись рассвет. Сначала посветлело небо над верхушками деревьев. Потом сквозь плотные тучи пробились первые лучи солнца. Волны на Неве заиграли золотыми бликами. Кэт смотрит на волны. Они с такой нежностью бьются о берег. Даже не бьются, а целуются. Наверное, волна очень любит берег, а он её. Вон как он её встречает и пытается заманить подальше, задержать в своих объятиях. А ей, похоже, нравится его постоянность и верность. Он хочет и любит только её, а она рвётся только в его объятия. Где б не носила её жизнь, но спешит домой, к нему. А как они воркуют, заслушаешься. Это она рассказывает ему о дальних берегах, странах, где она была. Он слушает и целует волну. Кэт поднимает глаза на Петра. Они столько вместе, а их любовь не стареет. Да и он тоже всё такой же: высокий с военной выправкой, хорошо сложенный, мускулистый и необыкновенно красивый. Вот только виски посеребрило, хотя волосы всё такие же тёмные и волнистые. Загорелое лицо с ямочкой на подбородке озаряла слегка насмешливая улыбка, а умный взгляд был проницателен. Царь спросил: о чём она задумалась? Кэт помедлив, вдруг будет смеяться, рассказала. Пётр не смеялся. Он аккуратно берёт её в плен своих сильных рук, притягивает к вздымающейся груди.