Её рот приоткрылся. Тонкие нити слюны потянулись следом за верхней губой. Из ушей шла кровь, падая каплями на плечи ведьмы. Она открыла глаза, и в них я увидел её. Надежду на спасение. Боль от проникновения в сознание столь глубоко, не отпускала ведьму. Она всё понимала. Всё чувствовала. Ощущала, будто сама, добровольно засунула голову в мясорубку. Дошла до крайней точки перемолки, когда мозги скрученными жгутами стали выходить из решётки.
Я убрал руку с её глотки.
Улыбнулся.
«Вам всем пиздец…»
Щелчок пальцев. Серые глаза застыли. Мышцы на губах дёрнулись в последний раз, оставив на лице ведьмы опустошённую гримасу.
Прости, любимая.
Голова Стейси съехала в сторону, и упала на пол, окрашивая кровью каменный пол. Тело через секунды повалилось следом, закрывая собой открытый взгляд.
Она сдохла первой.
Он умирает.
Шаг. Карман брюк. Сигарета.
Он умирает.
Огонь из указательного пальца. Затянулся. Горький вкус на кончике языка.
Я не могу ничего сделать.
Вдох. Выпустил клуб дыма в небо из окна спальни. Всего лишь минута. Минута, чтобы попробовать ещё раз связаться с ней. Минута, чтобы провести рукой по её стороне в нашей постели. Минута для запечатления образа Вики.
Всего лишь минута…
— Люцифер! — Треск дверной ручки о стену. Нервный хруст шейных позвонков. — Какого хрена ты здесь стоишь?! — Всего лишь минута. — Куришь, блять!
Тёмное пятно. Беременный животик. Изувеченное тело Вики. Её поцелуи. Следы от кандалов. Тонкие пальцы, ласкающие каждое пёрышко моих крыльев по утрам. Порезы на плечах и руках. Нежная кожа. Розовые шрамы. Улыбки. Слёзы. Горечь. Отчаяние. Сила.
Не сломлена.
— Ты меня слышишь, Люци, нам нужно… — Вдох. Дым. Посмаковал на языке и выпустил.
Он умирает.
Всего лишь минута.
Спаси его, Люцифер.
Он умирает.
Ты обещал.
— Тебе нужно поесть. — сказал, поворачиваясь к Алеку. Ян зашёл следом за ним тихо, будто «на цыпочках».
Алек приподнял бровь. Нервно изогнул губы. Долгие секунды он думал, что ослышался. Было видно — по бегающим зрачкам и выступающим клыкам, которыми он искусал нижнюю губу в кровь.
Ян сложил руки на груди и покачал головой.
— Что ты видел? — спросил Цербер, но Алек его перебил, за что ему спасибо.
— Подожди, — нервно бросил он и тряхнул головой. — Ты предлагаешь мне — пойти потрахаться сейчас? Сейчас, мать твою?! Люци, ты вообще соображаешь, что…
— Довольно!
Алек поджал губы, сворачивая их в тонкие полоски. В глазах Яна вспыхнул гнев.
Знаю. Знаю, что не в праве срываться на вас. Знаю, что не в праве…
«Если со мной что-то случится, Ян? Если со мной что-то случится Вики нужен кто-то, кто позаботится о ней до конца её жизни и ценой своей!»
Вспомнил поглощающее чувство, что испытал при озвучивании последствий связи парней с ребёнком. Вспомнил и понял. Приоритеты. Они поймут. Они нужны мне как никогда. Они должны выжить.
— Что. Ты. Видел. — с расстановкой, ударяя в каждое слово спросил Ян, сохраняя спокойствие.
— Темницу. Вики. Её держат в клетке как животное…
Обнажённую. Израненную. Не сломленную.
— Нет, — Ян снова покачал головой. — Что ты видел в голове Рэн?
Конец.
Всепоглощающую тьму. Боль. Маленький свёрток на руках плачущей ведьмы. Чувствовал любовь. Необъятную. Безмерную и чистую энергию любви, что пробила моё сердце, оставив там дыру размером с кратер Везувия. Видел сияющие, винные глаза с изумрудным переливом.
Боль, что граничила с любовью.
Счастье, что возродилось из потери.
— Тебе бы тоже не помешало… — Нахмурился Ян, не получив ответа. — Поесть. — Я подошёл к столу и облокотился, опираясь на него ладонями. Попытка успокоить дыхание и бешеный ритм сердца увенчалась провалом.
Вдох.
Он умирает.
Выдох.
Не сломлена.
Вдох. Выдох. Вдох.
— Рэн не сказала ни слова после ритуала. Ты, — Ян указал на меня пальцем. Его тон не терпел уклонений от ответа. Блять. Я чертовски понимал его. Думаешь я не хочу знать, что будет дальше?! Я, блять, хочу вести вас на смерть?! — Ведёшь себя, как лишившийся всего…
— А я не лишился? — в тон ему рявкнул я, — где мои радости жизни, Ян? В тюрьме? Истерзанная ебучим ангелом. Ангелом, сука! — я ударил по столу, проломив деревянную столешницу. Кровь хлынула из сбитых костяшек. Я повернулся к ним лицом. — Вы должны быть готовы. — Твёрдо. — Как только я почувствую её, незамедлительно выдвигаемся. Поэтому, да, — я перевёл взгляд на Алека, он даже не пытался скрыть свою злость на меня. — Я хочу чтобы ты пошёл и потрахался. Выеби хоть всю академию. Ты нужен мне, блять, сильным. Оба! Вы — вы оба должны быть сильнее прежнего.
Алек подаётся вперёд, надеясь вырвать из меня ответы зубами. Я поднимаю руку, копируя жест отца. Глаза Яна расширяются. У Алека приоткрывается рот, словно не верит. Оба не верят, что я готов сказать:
— Это приказ.
Хруст. В моей голове снова что-то щёлкнуло.
Вики называла бы это игрой в гляделки. Нет — нет, она подошла бы к каждому из нас. Хлопнула бы Яна по предплечью, не боясь его угрюмого вида. Нахмуренных бровей и поджатых губ. Малышка улыбнулась бы ему самой очаровательной из своих улыбок. К Алеку она подошла бы со спины и опустила ладони на плечи, пытаясь усмирить бушующие эмоции. Она бы пошутила. Он бы ответил через несколько секунд, и попросил разрешения потрогать её живот. Назвал бы моего сына принцессой и сместился бы вправо, уворачиваясь от моей коленки летевшей в его бедро.
Она бы посмотрела на меня. Встала рядом так, чтобы я слышал её дыхание и родной, привычный запах цветов и фруктов, что смешался с карамелью. Она бы прикоснулась к моей шее тёплыми, пухлыми после долгой, страстной ночи губами…
Но её здесь нет. Нет запаха. Нет шуток. Нет ладоней. Нет вибраций голоса. Ничего. Нет.
Ян злится. Алек разочарован.
Я никогда не был одинок, детка.
Никогда.
До встречи с тобой, я не знал, что когда-нибудь испытаю это.
Боль и пожирающее чувство, до дробления костей. До желания расчесать кожу и вырвать сухожилия в надежде, что ты есть там — там под кожей.
— Люцифер? — Голос Алека пронизан чем-то, что я не могу понять, не могу услышать или почувствовать.
— М?
— Пошёл ты на хуй, Люцифер.
За час до этого.
Мама, Рэн и Мими с рыжей ведьмой кружили вокруг постели Дино.
На сестру Алека тяжело смотреть. Её глаза настолько опухли от слёз и недосыпа, что кажется будто её покусали пчёлы.
Мама… она не в силах справиться со свалившейся на нас информацией.
Рэн… Если бы не было Рэн? Что бы было тогда?
Я метнулся взглядом к ней, пока та, в свою очередь шептала диагностические заклинания на бьющееся в конвульсиях тело моего брата.
Рэн направила душу Евы.
Да, теперь я понимаю почему. Понимаю для каких целей. Но, что если…
Что если бы Ева всё-таки оказалась сильнее? Что если бы мы никогда не встретились?
Что если бы Вики не пришлось проходить бы через всё это?
Слишком много вопросов для человека, который видел результат нашего знакомства.
Вишнёвые глаза с блеском звёздного пути.
Остальное не имеет значения.
Откинув мысль о сломанной шее ещё одной ведьмы от моих рук, я подошёл к Дино.
Он повторял. Одно слово. В течении долгих минут.
— Прости.
Его кости ломались. Его лихорадило. Он трясся от боли и действия яда.
— Я… Бездна! Я не знаю, что делать… — Обречённость. Тихий вздох и ничего кроме громкого сопения Дино. Рэн впервые опустила руки за это время.
— Мы должны. Он не может умереть, Рэн. — я покачал головой, не принимая такой ответ.
Ведьма резко развернулась ко мне лицом. На лице застыл ужас. Её бледное лицо стало одним цветом с волосами. Её голос… прежде я не слышал такого тона от Рэн.
— Не всё бывает так, как мы хотим! Не всё, Люцифер! Мы не можем… я не могу. — Всхлип. — Он умирает.
Из рук Лилит потоком лилась энергия в тело Дино. Она не прекращая отдавала свои силы ему.