– Сегодня я ходила в клинику и… помнишь, в понедельник я тебе говорила, что намерена провериться?
– На ВИЧ?
– Да, – Смотреть в зеленые глаза почему-то было трудно, и Клер перевела взгляд на прицепленные к вороту рубашки темные очки. – Так вот, сегодня выяснилось, что все в порядке.
– 0! Хорошая новость!
– Да. Очень хорошая.
Себастьян пальцем приподнял лицо Клер – так, чтобы она смотрела ему в глаза.
– Ничего.
– Что-что?
– Мы ничего не делали. Во всяком случае, ничего интересного и забавного. Ты плакала и плакала, пока, наконец, не уснула. А как только ты утихла, я совершил налет на мини-бар.
– И все? А почему же я оказалась раздетой?
– По-моему я уже рассказывал.
Ах, он уже так много всего рассказывал!
– Расскажи снова.
Себастьян пожал плечами:
– Ты встала, освободилась от всего лишнего и снова заползла в постель. Это было красивое шоу.
– Что-нибудь еще?
– Да. – Себастьян слегка улыбнулся. – Я наврал насчет того парня в баре – в бейсбольной кепке козырьком назад и с цепью на шее.
– И о том, что я заказывала коктейль за коктейлем? – с надеждой в голосе подсказала Клер.
– О нет. Ты действительно целенаправленно и последовательно напивалась. Но зубы у твоего собутыльника были на месте, и кольца в носу не было.
Информация не слишком важная.
– И это все?
– Да, теперь уже все.
Клер не знала, верить ему или нет. Конечно, Вон принес сережку и даже избавил ее от неприятного объяснения с подругами. Но вот вопрос: стал бы он лгать, чтобы поберечь ее чувства? Видит Бог, раньше Себастьян никогда не отличался особой щепетильностью. Рука Клер непроизвольно крепче сжала сережку.
– Спасибо за то, что вернул утерянную фамильную драгоценность.
Себастьян усмехнулся:
– Небескорыстно. Имеется тайный мотив.
Вот оно! Разумеется, как же иначе?
– Не волнуйся. – Он поднял руки, словно сдаваясь. – Обещаю: ничего плохого.
Клер наклонилась к кофейному столику и бережно положила сережку в клуазоне.
– В последний раз ты так говорил, когда уговаривал меня играть в доктора. – Она выпрямилась и ткнула себя пальцем в грудь: – В итоге я оказалась совершенно голой.
– Да, – рассмеялся Себастьян. – Помню. Но, по-моему, ты и сама была не против этой игры.
Отказы ему всегда давались Клер с большим трудом. Все, больше такого не будет.
– Нет.
– Но ты ведь даже не знаешь, о чем я собираюсь попросить.
– Мне незачем знать.
– А если я пообещаю, что на сей раз раздеваний не предвидится? – Он скользнул взглядом по губам, по шее и дальше вниз, к указательному пальцу, который Клер все еще держала у груди. – Если, конечно, ты сама не будешь настаивать.
Клер решительно схватила со стола три пустых бокала и бутылку из-под шампанского.
– Забудь, – произнесла она с глубоким вздохом и вышла из комнаты.
– Я и прошу-то малого: всего лишь совета относительно подарка отцу.
Клер удивленно оглянулась.
– И больше ничего? – Такого просто не могло быть.
– Ничего. Раз уж я все равно заехал, чтобы вернуть сережку, то и подумал, что неплохо было бы с тобой посоветоваться. Конечно, мы с отцом изо всех сил пытаемся познакомиться, но пока ты знаешь его гораздо лучше, чем я.
Что ж, в данном случае виновата она, укорила себя Клер. Отнеслась предвзято, а это нечестно. Конечно, в детстве Себастьян отличался умением ловко заманить ее в ловушку, но ведь это было давным-давно. И сейчас не следовало руководствоваться воспоминаниями.
– Я купила старинную деревянную утку, – произнесла Клер и, стуча каблучками, скрылась в кухне. – Может быть, тебе стоит подарить книгу о резьбе по дереву?
– Книга – прекрасный подарок. – Себастьян последовал за Клер. – А что ты скажешь насчет новой удочки?
– Честно говоря, я не знала, что Леонард до сих пор увлекается рыбалкой. – Клер поставила бокалы и бутылку на гранитный островок посреди просторной кухни.
– Мы с ним сегодня вытащили по паре форелей. – Себастьян прислонился спиной к консоли и скрестил руки на груди. – Вот только отцовские рыболовные снасти трудно назвать современными. Вот я и подумал, не подарить ли ему новые.
– Знаешь, ведь Лео оригинален и консервативен в своих пристрастиях.
– Потому-то я и прошу помощи. Вот у меня тут записано, что именно нам потребуется.
Клер на мгновение замерла, а потом медленно обернулась:
– Нам?
Себастьян пожал плечами:
– Конечно. Ведь ты не откажешься поехать со мной?
Что-то тут не сходилось, не стыковалось. Он не смотрел ей в глаза и… Клер глубоко вздохнула. Да, вот теперь, кажется, прояснилась настоящая цель его визита.
– «Нас» не существует. Разве не так? А ты приехал, чтобы уговорить меня купить твоему отцу удочку. Поехать без тебя, одной, выбрать и купить.
Себастьян одарил ее самой очаровательной из своих улыбок:
– Солнышко, я ведь даже не знаю, где в этом городе спортивные магазины. И действительно, зачем нам ехать не вдвоем?
– Я тебе не солнышко!
Какая же она дура! Унизилась до сомнения, даже раскаялась в собственной предвзятости. А он стоит посреди этой прекрасной кухни и пытается обвести ее вокруг пальца, словно несмышленую девчонку. Клер решительно задрала подбородок:
– Нет.
– Но почему же, нет? – Себастьян бессильно опустил руки. – Женщины без ума от магазинов и покупок!
– Может, и без ума. Но от туфель и блузок, а вовсе не от удочек. Съел? – Она едва не застонала. Неужели снова, как в десять лет, у нее вырвалось любимое словечко «съел»?
Себастьян, конечно, не мог оставить без внимания столь вопиющую оплошность. Он весело рассмеялся:
– «Съел»? Что же дальше? Может, снова обзовешь меня козлом?
Клер глубоко вздохнула и открыла глаза.
– До свидания, Себастьян. – Она направилась в гостиную, но на секунду приостановилась и показала в сторону прихожей: – Надеюсь, выход ты сможешь найти самостоятельно.
Себастьян отошел от консоли и сделал шаг в сторон у Клер. Двигался он медленно, расслабленно, словно вовсе не собирался уходить.
– Знаешь, а твои подруги правы.
Боже милостивый! Неужели он подслушал их разговор на крыльце?
Оказавшись рядом, Себастьян помедлил и прошептал над самым ухом Клер:
– Возможно, в детстве, в платье с оборочками и в лакированных туфельках, ты действительно не выглядела такой уж крутой. Но зато, когда выросла, ты превратилась в очаровательную женщину. Тебе очень идет, когда ты возбуждена.
От Себастьяна исходил приятный, волнующий запах. А если чуть-чуть повернуть голову, то можно уткнуться носом, прямо ему в шею. Неожиданное желание встревожило Клер, однако усилием воли она заставка себя остаться на месте.
– Забудь об этом. Я не собираюсь заниматься твоими покупками.
– Ну, пожалуйста…
– Даже не надейся.
– А если я заблужусь?
– Купи карту.
– Мне не нужна карта. «Лэндкрузер» оборудован навигационной системой. – Себастьян усмехнулся и слегка отстранился. – В детстве ты была забавнее.
– В детстве я была беспомощной и уязвимой. Но теперь уже, к счастью, выросла, так что провести меня тебе не удастся.
– Дело в том, что ты хотела, чтобы я тебя обманывал. – Он широко улыбнулся и направился к выходу. – Да и сейчас тоже хочешь.
С этими словами Вон вышел и закрыл за собой дверь, так что Клер даже не успела ни ответить ему, ни сказать «до свидания». Она вернулась в кухню, взяла бокалы и поставила рядом с мойкой. Неправда. Ей вовсе не хотелось быть обманутой. А вот нравиться хотелось. Она включила кран и капнула в раковину немного лимонного «Джоя». Да, ей всегда хотелось нравиться умному, веселому и озорному парню. Наверное, в этом и заключалась история ее жизни. История грустная и даже немного жалостливая, но в, то, же время правдивая.
Раковина наполнилась, Клер выключила воду и опустила бокалы в теплую пушистую пену. Если честно и непредвзято взглянуть на собственное прошлое, то можно обнаружить все те же деструктивные принципы. А если довести честность до крайнего, почти болезненного предела, то придется признать, что она позволила детству оказать влияние на свою дальнейшую, взрослую, жизнь.