На улице Сейвори разговаривал с Тедом, который явно пытался выяснить, можно ли что-нибудь сделать. Позади них появился судья и направился в сторону Тесс и Эйлин.
— Мои поздравления, мисс Брин. Доказательства представлены превосходно.
Тесс улыбнулась:
— Кстати, мне хотелось бы отблагодарить вас за то, что порекомендовали меня «Ганноверсу», — негромко сказала Тесс. — К сожалению, мне пришлось ответить им отказом, но это помогло мне стать партнером в «Кингсмилле».
— Вот как? — пожал плечами судья. — Что ж, так устроен мир. Я не уверен, что «Ганноверс» в вашем стиле, но мне бы хотелось, чтобы такой талант, как ваш, оценивался по достоинству. К тому же не думаю, что вы так уж счастливы в своем «Кингсмилле». Скажите, мисс Брин, вам никогда не приходило в голову начать свое дело?
Позади них Эйлин открыла бутылку шампанского, которую извлекла из своей сумки. Пробка вылетела с громким хлопком, и брызги полетели на ее мужа и Леонарда Сейвори, стоявших невдалеке.
— Ничего, — Эйлин вытащила бумажные стаканчики, которыми запаслась в поезде, — это послужит хорошим уроком негодяям. Он скупился все годы, пока мы жили вместе. — Она торжествующе подняла свой бумажный стаканчик. — За всех бывших мужей. Чтоб им всем пусто было!
— Как прошло слушание? — Стивен пришел домой раньше Тесс и уже резал лук для спагетти.
— Здорово — мы отсудили сто тысяч компенсации и сорок тысяч ежегодных.
— Это просто потрясающе, мои поздравления.
— Она заслужила это. Она была с ним рядом всю его жизнь, а потом он бросил ее и оставил без гроша. Но все-таки печально — тридцать лет брака, четверо детей, и такой конец.
Стивен поднял глаза от разделочной доски — они оба знали, что она говорит не только о браке Эйлин.
После ужина они смотрели телевизор, пока глаза Тесс не начали закрываться от усталости.
— Почему бы тебе не принять ванну, пока Элли не израсходовала всю горячую воду? — предложил Стивен.
— Эй, — Элли бросила в него подушку, — я как раз собиралась пойти в ванную.
— Вот именно. Путь мама примет горячую ванну хоть раз в жизни. Она выглядит совершенно разбитой.
Тесс пожелала всем спокойной ночи и захватила с собой чашку кофе без кофеина. Она погрузилась в полную ароматную ванну и оставалась в ней минут двадцать. Настоящее блаженство. Вышла размякшая, завернутая в полотенце, и, поискав глазами Стивена, обнаружила его стоящим в дверях, разделяющих их спальню и ванную. Он подошел к ней и медленно стал снимать полотенце. Ее охватила паника. Они не занимались любовью с тех пор, как она узнала о Джозефине. Тесс понимала, что необходимо сломать возникшую между ними преграду, иначе прежняя близость не вернется. Браку необходим секс, как масло — машине.
Рукой он начал ласкать одну ее грудь, потом наклонился, чтобы поцеловать другую. Тесс постаралась возбудиться в ответ. Это ведь Стивен, ее муж, человек которого она любит вот уже двадцать лет. Но ничто не помогало, она ощущала его как постороннего, паника усиливалась.
Она отчаянно пыталась вызвать знакомое желание, Каури Бич и ту ночь, теплую и влажную, когда она прислушивалась, не идет ли он, ждала, чтобы его язык воспламенил ее. Но вместо этого в голову лезли мысли о том, как он цeлyeт Джозефину; хуже того, она представила, что происходило после: два тела, соединенных животной страстью.
Стивен почувствовал напряжение ее тела и сразу понял, что она закрылась. Оторвавшись от ее груди, он отошел и пропустил ее в спальню. В его глазах была боль. Он повернулся и тихонько затворил дверь. Глядя в зеркало на свое нагое тело, Тесс почувствовала, как рыдание подступает к горлу. Она понимала, что нужно справиться с этим ради них обоих, но совершенно не знала, как.
Глава 23
— Прости меня за прошлую ночь, — Тесс пододвинулась на середину кровати и прижалась к Стивену, уткнувшись головой ему в плечо. Будильник еще не зазвонил. В комнате было холодно. На окнах — ледяные узоры, но от Стивена исходило тепло, как от электрического одеяла. Они часто шутили по поводу его теплокровной природы, еще бы, он мог спать голым даже зимой.
— Ничего, все в порядке, — но боль слышалась в его голосе, — видно еще, не время.
Она слегка улыбнулась:
— А как насчет третьего правила?
— Третьего правила? Какого?
— Больше секса. — Она крепко обняла его. Он повернулся так, чтобы видеть ее лицо.
— Слушай, давай уедем куда-нибудь? Проведем где-нибудь выходные. Только мы вдвоем. В одно из этих местечек без детей, с ковром по щиколотку, с шоколадом у подушки. Может, самое время для такой экстравагантности?
— Звучит чудесно!
— Но это только после Рождества, — он остановился, не зная, как она воспримет новость. — Мне, возможно, придется съездить в Нью-Йорк на пару дней.
Тесс сжалась:
— С Джозефиной?
— Нет, без Джозефины, я поеду один или, если не повезет, с Хьюго. — Он погладил ее по лицу. — Прости, что поездка пришлась на это время, чуть не на Рождество.
Тесс взяла его руку и поцеловала.
— Время меня не волнует. Я беспокоюсь о действующих лицах.
— Она не едет, правда.
— Ох, кстати, я хотела спросить тебя, ты выдержишь Рождество у моей мамы?
Стивен, которому всегда нравилась Димфна, посмотрел на нее:
— Тебе же и в самом деле хочется приобщиться к корням. Конечно, я не возражаю, если только она не будет пытаться сделать из меня католика.
— Она махнула на тебя рукой как на безнадежный случай. Она решила просто молиться за твою душу.
— Что, правда, что ли? Это мило. Ничего, лишняя страховка не повредит.
— Билет, расписание, факсы, подтверждающие ваши встречи, — Люси вручила Стивену аккуратную папку, — вы взяли с собой паспорт?
— Да, Люси.
— Виза?
— Да, Люси.
— У вас назначена встреча с Бетси Броневски в…
— Спасибо, Люси. Как насчет отеля? «Грэмерси Парк», да?
— О, — у Люси был виноватый вид, — я забыла вам сказать, Джозефина поменяла его на «Пьер».
— Как щедро. Почему же она это сделала?
— Она предпочитает этот отель. Это единственный отель с приличной ванной.
Стивен озадаченно посмотрел на Люси.
— Но мне не нужна ванна. Я еду всего на два дня, и к тому же Джозефина не едет.
Люси пожала плечами.
— Может быть, она не собиралась ехать, но передумала.
Стивен осторожно поставил свой портфель и направился вниз по коридору в офис Джозефины. К счастью, там не было Хьюго. Она была одна.
— Что, ты едешь в Нью-Йорк?
— Стивен, это очень важное для нас дело. Я не собираюсь шпионить за тобой или дышать тебе в затылок. Я еду только потому, что руковожу «Ричмонд и Квинн». Могут подумать, что это странно, что я не приехала. Я буду сама по себе, и ты можешь позвать меня только ради престижа или вообще не брать. Все зависит от тебя.
— Ты предлагаешь оставить тебя в номере одну на два дня? — Стивен был убежден, что она что-то задумала. — Джо, что происходит?
— Только то, о чем я только что сказала тебе, — Джозефина позволила легкому раздражению прозвучать в ее голосе. — Я не собираюсь покушаться на твою добродетель, если ты этого испугался.
— Я не испугался, — Стивен взглянул на нее смущенно, — но думаю, мне лучше остановиться в «Грэмерси Парк».
— Поступай как хочешь. В любом случае тебе лучше пойти собрать вещи, такси будет через полчаса.
«Хэмлис» за неделю до Рождества напомнил Тесс беспросветность «Ада» Данте. Повсюду, куда ни взглянешь, родители сражаются за последний набор конструктора «Меккано» или единственный оставшийся «карманный попугай».
Тесс протолкнулась так вежливо, как только могла, к справочному отделу и спросила «Супер Ринг» для «Большого Брогана» с пружинящими канатами, который они заказывали для рождественского подарка Люку. После десятиминутного ожидания девушка наконец появилась.