Марина, поняв, что толку от разговора не предвидится, захлопнула компьютер и отправилась прямиком к рекламщикам.
– А мы вас ждем, не обедаем, – сообщила ей с порога Лидия Федоровна и Маринку почти силой усадили за стол.
– Сейчас поедим я вам варианты рушников покажу, – щебетала женщина, подкладывая в тарелку внушительного размера пельмени.
– Каких рушников? – не поняла Марина.
– Ну полотенец таких вышитых, – добродушно объясняла Лидия, – на чем хлеб-соль, понесем. Человека по русской традиции надо встретить, как положено с караваем! Прямо у самолета.
– А кто этот хлеб с солью туда понесет? – подозрительно поинтересовалась Маринка.
– Как "кто"? Вы, конечно, – широко улыбаясь ответила женщина.
Объяснить самой себе почему так боится встречи с этим человеком Марина не могла. Они замечательно расстались, взбалмошная Маринка на последней встрече с ним вела себя почти прилично, ну, а если и пыталась в его саду зачем-то разжиться павлиньими перьями, так ведь только шутки ради, да и вместо павлинов в наличии оказался только разжиревший фазан. Но что—то в ней тогда шевельнулось, что девушку сильно напрягло. Еще проснувшись утром в день той самой вечеринки, на которой она видела его в последний раз, Марина поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет вечера и встречи с Антуаном. И тогда она сказала себе, стоп дорогая, ты никогда не должна зависеть от своих эмоций! Как часто любил повторять ей в детстве папа:
– Нужна холодная голова, здоровое сердце и чисто вымытые руки, такая была домашняя шутка. Теперь ей предстояло в течении почти двух недель развлекать высокого гостя и его сопровождающих, которых, как выяснилось, будет еще четверо.
– Марина, вы наверно устали с дороги, – спросила заботливая Лидия Федоровна. – Отдохните, прогуляйтесь по городу, а завтра все решим, – и добавила: – Работа не волк, в лес не убежит.
Маринка с доводами согласилась и решила немного пройтись. Городок раскинулся в очень живописном месте. Прямо перед ней были сопки, слева непроходимая Тайга, справа стальной лентой блестела широкая река, названия которой она не запомнила. Комары из тайги начинали мигрировать в город, размеров были Маринкой невиданных и угрожающе пищали.
– Они собираются меня сожрать! – подумала девушка, оглядывая улицу в поисках магазинчика, в котором может быть в наличии крем от комаров. Небольшой павильончик нашелся недалеко от гостиницы, Марина рванула к нему, но на входе образовалась пробка. Возмущенная женщина в берете пыталась попасть внутрь с лохматой собакой на поводке, охранник её не пускал.
– Я сказал, с собаками не положено, – монотонным голосом говорил он.
– Если не пропустишь, пойду у тебя по голове! – взвизгивала тетка, пес, высунув язык, ждал конца перепалки.
– Разрешите пройти, – вежливо попросила Марина, предварительно попытавшись обойти собравшихся.
– Не разрешу! – вдруг заявила тетка. – Здесь нагло нарушают конституционные права мои и Арчика!
– За углом запись на митинг в защиту прав черного пуделя! – зачем—то ляпнула Марина и пока женщина изумленно таращила глаза, быстро просочилась в магазин. Охранник демарш одобрил. Купленный крем, комаров не отпугнул, девушка понеслась в гостиницу, вспоминая добрым словом всех, по чьей вине она попала в этот замечательный город.
Несмотря на множество различных мыслей бродивших у нее в голове, Марина уснула сном младенца, как только добралась до кровати. Она даже не вспомнила, что должна была перед сном позвонить своему будущему мужу – Андрею Коромыслову. Ночью ей приснилась мама жениха, она укоризненно на нее посмотрела и сказала:
– Не смей обижать сынулю, он очень ранимый мальчик, верни немедленно колечко, которое он тебе подарил!
Маринка во сне пыталась объяснить, что никаких колец ей никто не дарил, мама открыла шкатулку и хотела забрать оттуда перстенёк с маленькими бриллиантиками, подаренный родителями на двадцатилетие. Девушка проснулась в холодном поту.
– Черт те что и с боку бантик, – подумала Марина сидя в постели. – Интересно, к чему может сниться мадам Коромыслова, хорошо бы к дождю на всю неделю, может тогда встречу с Хлебом и солью у трапа самолета можно будет отменить.
Несмотря на ночные кошмары, Марина Шаронова проснулась в бодром расположении духа и сразу начала развивать бурную деятельность.
– Саша, при заводе имеется дом культуры? – едва появившись на пороге офиса, озадачила подчиненного ей любителя огненных шоу.
– При заводе нет, городской остался, меня туда еще в детстве таскали, по классу баяна, – не задумываясь ответил считающий себя очень взрослым, Александр Логинов, которому неделю назад исполнилось девятнадцать лет.