— Это неважно, — безапелляционно отвечает Маноло. — Добрая половина жителей Мадрида ежедневно наблюдает за вашими полетами, слух о вас давно распространился по всему городу. Мадрид стал чувствовать себя спокойнее, когда в небе появились русские летчики.
Маноло говорит пока на очень ломаном русском языке. Откуда он его знает? Как только в Мадриде появились первые советские добровольцы, Маноло решил, что его главная партийная обязанность — учить русский язык. Теперь словарь всегда с ним.
Уже темнеет, когда мы выходим на улицу. Но возвращаться в Бельяс Артэс, пожалуй, рановато.
— Саша, может, зайдем в кино?
Зашли — и едва не испортили себе чудесно начавшийся вечер. Шла картина какой-то американской фирмы под названием «Женщина-вампир». Женщина необычайной красоты усыпляла своих поклонников и высасывала из них кровь. Первым на четвертой части (а их было одиннадцать!) не выдержал Бутрым, встал и бросился к выходу, за ним последовали все остальные.
До поздней ночи мы сидим, вновь читая и перечитывая советские газеты, рассматривая фотографии.
Видимо, я засыпаю раньше всех. В самом деле — просыпаюсь и вижу: из-под кровати Панаса виднеется чемодан, намертво перехваченный ремнями. Еще вечером он был раскрыт.
У нас появились драгоценности…. Прошу Панаса:
— Дай почитать газетку.
— Вечером почитаем, — отмахивается он. — Чего зря трепать газету! Ведь бумага быстро рвется. Может, нам больше не пришлют. Сядем вечером аккуратненько за стол и почитаем.
День большой победы
Минаев вернулся из штаба хмурый и озабоченный:
— Все к моему КП! Есть серьезная новость.
Командный пункт Минаева оборудован нехитро: возле своей стоянки он разбил палатку, в ней телефонный аппарат, дежурный — вот и все. Минаев считает, что КП у него расположен очень удобно: он всегда может взлететь первым.
Быстро собираемся возле палатки — всем в нее не вместиться.
— В последнем бою мы сбили двух итальянцев, — говорит Минаев. — Так вот, эти молодчики сообщили: недавно на одном из совещаний Франко заявил, что в ближайшее время вся республиканская авиация будет разгромлена с помощью немецких истребителей новейшей конструкции. Заявление хвастливое. Но оно не случайное. Пленные фашистские летчики, правда, не знают данных нового немецкого самолета, однако они якобы слышали, что это машина с большими возможностями и значительно превышает летно-тактические данные всех действовавших до сей поры на фронте истребителей. Слышали они также и то, что на этих новых машинах будут летать только немецкие авиаторы, имеющие отличную подготовку и практический боевой опыт. Отборные летчики. Понимаете?
— Может быть, всего-навсего очередной пропагандистский трюк фашистов? — замечает кто-то.
— Не думаю, — возражает Минаев. — Мы уже могли убедиться, что немецкие фашисты ничего не жалеют для Франко. К тому же ясно, что для них Испания — опытное поле боя, где можно в настоящей боевой обстановке испытывать новые образцы оружия. Нужно серьезно готовить себя к тому, что в скором времени придется иметь дело с более сильным противником. И прежде всего усилить наблюдение за воздухом как в бою, так и на аэродроме.
— А что еще говорили в штабе? — спрашивает нетерпеливый Панас.
— Тебе мало того, что я сказал? — улыбается Минаев. — Да, чуть не забыл: всем, всем вам горячий привет от Анатолия Серова.
Я всегда замечал, что люди, знавшие Серова, говорили о нем с искренним удовольствием. Даже человек меланхоличный, вялый оживлялся, вспоминая об Анатолии, словно в самом воспоминании о человеке мощной, редкой энергии была какая-то будоражащая сила. Мы с некоторой опаской допытываемся, как Серов оценивает нашу боевую работу.
— Доволен, — коротко отвечает Минаев. — И больше всего доволен тем, что обе наши эскадрильи с каждым днем все лучше взаимодействуют друг с другом.
После такой оценки, кажется, и сам черт не страшен. Для летчика, как и для людей других специальностей, лучшая похвала — похвала мастера. Ладно, пусть только появятся эти новые немецкие машины.
Но они не появляются. Проходит день, другой — целая неделя, а за мадридское небо по-прежнему цепляются все те же знакомые «фиаты», «хейнкели», «юнкерсы». Однако слухи о новых машинах не исчезают, напротив — множатся. Словно яд, просачиваются они в Мадрид, в армию, грозя республиканской авиации «скорым и неминуемым поражением». «Пятая колонна» знает, как мутить умы.
К тому же положение на фронтах становится еще более напряженным. В руки республиканского командования попадает несколько секретных приказов, из которых явствует, что немцы и итальянцы подбрасывают новые силы на помощь мятежникам. Командир итальянской дивизии «Литторио» генерал Манчини признает в своем приказе, что в Испании уже находится пятьдесят тысяч итальянских солдат и офицеров.