ние отца семейства• [ цит. по: Льюис Рафаэла. Османская Турция.
Быт, религия, культура, М.: Центрполиграф, с.
Схожим образом инициация происходила у славян. Во време
на совсем седой древности мальчиков забирали из родительского дома в специальные лагеря в лесу. Инициация шла в несколько
этапов, сопровождаясь различными ритуалами (подробно можно
прочесть в работе В. Г. Балушка древнеславянские молодежные
союзы и обряды инициации• ) ;
В более поздний период появился более щадящий обряд
постригов. Вот что пишет Балушок в статье инициации древ
них славян• в журнале этнографическое обозрение•.
обряд постригов в поздний период зафиксирован у многих
социальных групп славянских народов. Он проводился в разном
Воспитание мальчика
33
возрасте: в 1 год, в 3-4 года, в 6-8 лет. В некоторых местностях
Украины обрядовые постриги соединялись с ритуальной поркой
мальчика. Причем били на меже в поле, что подчеркивало поrра ничность состояния проходящего обряд. Большинство исследо вателей считают ритуал постригов реликтом древних инициаций, который сдвинулся во времени на период детства• .
Еще несколько любопытных моментов отмечают некоторые
исследователи нашего прошлого.
Во-первых, они выделяют так называемые инициационные
сказки• . Сюжет их пр ост - мальчик около семи лет оставляет дом и идет куда-либо набираться ума-разума. Сам термин при думан немецкой исследовательницей Р. Бекер [Becker, 1990) .
ВОт пример такой сказки, приведеиной В. Я. Проппом, заме
чательнейшим русским фольклористом и филологом: мальчика отдают в науку "дедушке лесовому". Его дочери топят печь. "Дед и бросил мальчика в печь - там он всяко вертелся. Дед вынул его из печки и спрашивает: "Чего знаешь ли?" - "Нет, ничего не знаю" (триждьi; печь накаляется докрасна) . "Ну, теперь, научился ли чему?" - "Больше твоего знаю, дедушка", - ответил мальчик.
Ученье окончено, дед лесавой и заказал батьку, чтоб он приходил
за сыном•. Из дальнейшего видно, что мальчик научился превра щаться в животных• [ Пропп В. Я. Исторические корни волшеб ной сказки, с. 100) .
· · · Кстати, некоторые ритуалы инициации у Аревних славян
были связаны с огнем, который Аолжен был опалить волосы на
мальчике. Не отсюАа ли ИАет обряА пострига? Вариант . . .
Во-вторых, четко увязываются инициация и переход на,
условно говоря, мужскую половину дома.
от обширная цитата из статьи Е. А. Артемьевой семанти
ка и функции былинного образа печи>> (Лаборатория фольклора РГГУ) : одним из центральных моментов посвящения, которое
предположительно проходит богатырь в былине, является пол
ное и решительное освобождение от влияния женского начала
утверждение мужского начала• при посвящении во взрослые.
Таким образом, здесь обнаруживается оппозиция женское -
мужское• в высшей степени релевантное в контексте основопо лагающих традиционных представлений.
34 От мальчика АО мудреиа. Мужские тайны
Печь и печной, или бабий, угол были исключительно жен
ским пространством в избе, пребывание в этом углу мужчин
считалось недопустимым. В пословицах и загадках печь уподо
бляется человеку и большей частью именно женщине: •Печь нам мать родная» , •Стоит баба в углу, а рот - в боку» , •Сидит
барыня в амбаре, не свезешь ее на паре» и др. Печь также соот
носится в народных Представлениях с женским лоном, что четко прослеживается в родильном обряде: •Те угли, которые быстро выскакивают из печи, женщины прячут и во время родов с этих углей пьют воду, чтобы родить так же скоро, как те угли выско чили из печи» . То же значение образа печи можно увидеть и в
загадках: •Выше nezu шесток = хвост курицы» , и в обряде риту
ального •перепекания» больного •собачьей старостью» реренка,
который, по народным представлениям, •не допекся» в }iтробе
матери; поэтому его сажали на лопате в печь.
Возвращаясь к былине, можно сказать, что сидение Ильи
Муромца на печи манифестирует его связь с женским, а отсюда с семейным, родовым началом и явно прослеживается в тексте
былины. В. Г. Балушок справедливо отмечает, что герой •Факти
чески продолжает быть ребенком < ... > Ведь оставление печи яви лось бы освобождением от женского начала, а такое в обществе, где совершеннолетие и зрелость мужчины ритуально оформля ется инициацией, по своей воле невозможно». Покидая печь, ге
рой отделяется от женского, материнского начала, и происходит
утверждение мужского начала: он становится воином, богатырем.
Исходя из предложенного А. К. Байбуриным противопо
ставления •красный угол-печь» , •верх-низ» , Т. А. Новичкова от
мечает, что сидение на печи в былине, •несмотря на очевидную
сакрализованность этого мотива, означает крайне низкое соци альное положение героя, нижнюю точку на шкале социальных
ценностей» , здесь подчеркивается незначительность персонажа, его неучастме в социальной жизни общества>> .
Так и есть. Раз ты маленький мальчик, нечего тебе участво
вать в социальной жизни общества. А хочешь участвовать - взрослей, слазь с печи и иди делом занимайся.
То есть смотрите, что получается: и у нас, и у турок (в весьма разных культурах, надо заметить) принцип один и тот же. Около
Воепитанне мальчика
35
семи лет мальчики уходили <<С женской половины и их воспи
танием занимались уже мужчины.
Женщины участвовали в этом процессе мало, поэтому тезис
<<Женщины всегда воспитывали мальчиков. упомянутый нами в
начале раздела, несостоятелен.
В истории прослеживается одна и та же схема - мальчика