Наступило утро 19 ноября. София все спала, рядом так же спала Эми.
Девушка даже не заметила, как открылась входная дверь в ее комнатку и вошла мадам Пуф. Раздалась немецкая возмущенная речь.
“А вот и белочка пришла”, - подумала София, - “Откуда здесь может Анютка появиться? Она считает ниже своего достоинства в этой комнате появляться. И вправду, говорят же, что при белой горячке появляется все то, к чему ты привык в обыденной жизни и что пугает или раздражает больше всего”.
Девушка с трудом открыла глаза и сразу же их закрыла, не получалось, веки сразу падали обратно. Чуть-чуть приподняв веки, София решила растолкать Эмилиану, которая до сих пор спала.
- Эми, наверное, уже утро скоро, - сказала девушка, - Поднимайся, иди в свой дортуар, а то немецкая ведьма тебя потеряет. Кстати, по-моему, ко мне белочка пришла, голос Анюткин мерещится…
София, наконец, смогла разлепить глаза и посмотрела в сторону двери.
- Ну вот, о чем я и говорила, белочка пришла, - сказала София Эмилиане, увидев мадам Пуф, - Все, опять крыша поехала.
Девушка глупо посмотрела по сторонам.
- Сгинь, нечистая сила, - сказала София, потом закрыла глаза и снова их открыла. Видение не уходило и немецкая речь тоже продолжала звучать, - Все, допилась до белочки, а как все хорошо начиналось… Амнистию праздновали…
Девушка даже не могла себе представить, что мадам Пуф ей не привиделась, немецкая речь тоже не была галлюцинацией, а своими словами она делала только хуже и не оставляла надежды оправдаться.
Недовольство Эми совершенно не удивило Софию, ведь она поняла, что девушка еще толком не проснулась. София попыталась встать с кровати, чтобы выглянуть в коридор и понять, который час, однако, закачалась и упала обратно.
“Да какая разница, сколько времени, плевать, будь что будет”, - подумала девушка.
Голова сильно болела, глаза закрывались.
- Спи, Эми, мне кошмар приснился, - подумав, сказала София и упала дальше на кровать, продолжать свой сон.
“Может быть, сейчас просплюсь и Анютка исчезнет”, - подумала девушка, - “Это ж только надо было такому присниться…”
- Прикинь, Эми, мне старая ведьма приснилась, хорошо, что она, а не кто-то похуже, - засыпая, сказала София.
Катерина была необычайно удивлена, узнав, что из-за проделки с Софьей попало только ей. Однако девица была намерена держать свое слово и ничем не выдала вторую соучастницу.
Конечно, девица пыталась оправдаться, сказать, что это не она, что институт большой и такую глупость мог совершить хоть кто, но мадам Пуф девицу не слушала.
Оставшись одна, запертая на ключ, Катерина была уже готова извиниться прямо сейчас, однако, девица не представляла, как это можно сделать.
Катюшка начала стучать в дверь.
- Душечка, передай Пуф, что я хочу извиниться, - сказала она одной из одноклассниц.
В ответ девица услышала, что из-за ночного эпизода с Софьей немка очень зла, поэтому дополнительно раздражать ее вестями о Катерине, девица не готова.
- Ну скажи ей это через полчаса, что я буду здесь сидеть? - сказала Катерина и осталась одна в надежде, что ее скоро откроют.
Через некоторое время София поняла, что мадам Пуф ей не приснилась, это не ночной кошмар и не белая горячка, отчего девушке стало только хуже.
“Вот же я залетела…” - подумала София, - “Что же теперь будет”.
Не обращая внимания на все реплики немки, София сидела и молчала. Однако известие о том, что отныне ее будут выпускать из комнаты только на уроки, девушка вообще расстроилась.
“Не буду сейчас комментировать ничего, не буду немку злить”, - подумала София, - “В конце концов, она скоро остынет, тогда можно будет разговаривать. На крайний случай к Маман пойду. Да и вообще, эти замки легко шпилькой открываются, так что проблемы нет никакой”.
Девушка легла на постель и решила проспаться - в голове до сих пор было шумно.
На следующий день после кутежа в Софьиной комнате и известия о том, что отныне девушка будет закрыта на ключ, София сидела в своем чулане и грустила. Ей было обидно от того, что все обернулось именно таким образом.
“Ну вот неужели они реально думают, что мне хочется в этом институте находиться? Понятно, Анютка ненавидит меня, но зачем делать условия особенно невыносимыми?” - думала девушка.
София подошла к двери и легонько ее толкнула. На ее удивление, дверь открылась.
“Пойду гулять по институту, покурю заодно”, - решила София, - «А я уже думала, что шпилькой придется двери открывать».
Девушка потихоньку пошла в бельевую. В голове более-менее прояснилось, а хмель выветрился из головы.
«Хоть полегче стало», - подумала она, - «И полегче от того, что напились с Эми, и полегче от того, что голова после этой ночи болеть перестала. Надо будет Эми навестить, спросить, все ли нормально, не подкинула ли проблем ей баба Нюра».
Девушка открыла окно и закурила.
- Софья, - девушка вдруг услышала голос позади себя.
«Еще одна проблема», - подумала девушка, однако, бросать сигарету не стала.
- Софья, что у вас с мадам Пуф произошло? – спросила девушку Мария Игоревна, - Почему, как я узнала, ты теперь вообще взаперти жить будешь? Да докуривай ты, ладно уже, потом ответишь.
- Мадам, этой ночью мы с мадемуазель Елагиной праздновали амнистию. Думаю, больше объяснять не надо. Мадам Пуф увидела наше с Эми состояние с утра и разозлилась.
- Как она разозлилась, я видела, - сказала Мария Игоревна, - Хорошо, я поговорю с ней, постараюсь убедить, чтобы тебя не закрывали. Хотя ты и без этого нашла способ выйти.
- Я была бы вам очень благодарна, мадам, - сказала София, все так же держа сигарету за спиной.
- Надеюсь, я смогу убедить мадам Пуф, - сказала Мария, - Софья, да что ты руку прячешь, докуривай уже, ладно, что поделать.
Женщина вышла в коридор.
«Будем надеяться, ей повезет», - подумала София и, докурив, решила навестить Эмилиану.
Девушка поднялась в дортуар.
- Эми, тебе хоть от Анютки не сильно попало? – спросила она, - Ты только прикинь, эта немецкая мымра сказала, что отныне я в своем дортуаре под замком жить буду, чтобы по институту не разгуливать. Хорошо, хоть мадам Гуляева пообещала убедить Анютку в том, что она не права. Знаешь, ей я доверяю, можно надеяться.
Девушка присела на кровать Эмилианы.
- Посижу тут с вами немного, а потом к себе пойду. Скучно все-таки одной, а заняться толком нечем.
Услышав, что подруга получила пощечину от мадам Пуф, да еще и такой силы, что позавидовали бы жандармы, София сказала:
- Ну что сказать, Эми, грустно, конечно, что Анютка руки свои распускает, но, к сожалению, это не в новинку, давно еще она так поступала, ничего не поделать.
Мария Игоревна подошла к комнате мадам Пуф. Женщина на мгновение задержалась, эта привычка у нее осталась со времен обучения в институте, а потом постучала в дверь. После отклика Мария вошла внутрь.
- Мадам Пуф, мне кажется, вы слишком жестоко обошлись с Софьей, - сказала Мария, - Я все понимаю, да, она чего только не совершила, но за свои поступки она ответила перед судом. Ее поведение далеко от допустимого, это я тоже понимаю. Но зачем же создавать совершенно невыносимые условия человеку, пусть даже и оступившемуся? Здесь не Петропавловская крепость, зачем держать человека под замком?
Услышав ряд возражений против своей точки зрения, Мария продолжила:
- С тем, что поведение мадемуазель Собольниковой далеко от удовлетворительного, я даже спорить не буду, - сказала женщина, - Но я не верю, что от таких мер Софья дополнительно не озлобится. Все-таки, она мать двоих детей, мне по этой причине ее жаль, - сказала Мария, пытаясь хоть как-то обосновать свою точку зрения, - Мадам Пуф, я надеюсь, вы поступите мудро и переступите через свои обиды.