Спустя полчаса Мария сходила в комнату к Софье.
- В общем, как я могу сделать вывод, мадам Пуф тебя откроет. Ну, может быть, не сегодня, но в ближайшее время. Так что не волнуйся.
- Спасибо, мадам, - сказала девушка.
- Рано еще, - ответила Мария, - Курить лучше бросай, а то попадешься еще и с этим - точно проблемы не разгребешь.
София чувствовала себя ничуть не лучше Эми. Девушку периодически тошнило, было душно.
Спросив у подруги, что это может быть такое, София услышала предположение, что это разжижение мозгов на фоне обучения в институте. С таким вердиктом девушка согласилась и перестала обращать внимания на неприятные симптомы.
Услышав, что к ней посетительница, София аккуратно спустилась вниз. Девушка не догадывалась, кто это может быть, поэтому шла, даже допуская такую мысль, что пепиньерка ошиблась и посетители не к ней, а к кому-то другому.
Увидев Наталью Репнину, беседующую с Эми, София удивилась - чего это ей захотелось навестить ее. Потом девушка вспомнила, что Наташа приезжала к ней в Петропавловку и перестала удивляться.
“Наверное, вопросы какие-то остались”, - подумала она.
Услышав вопрос, как дела, София кратко ответила:
- Средне дела. К детям не отпускают, из института не отчисляют, несмотря на все мои стремления. Выходить за пределы института запрещено, а если по каким-то обстоятельствам непреодолимой силы я должна буду это сделать, то будет необходимо сразу уведомить об этом полицию. Недавно с Эми напились, амнистию праздновали, потом Анютка пришла. Ну, в общем, ничего необычного.
Услышав, что Наташа предлагает сходить им на прогулку, девушка ответила:
- Маман уехала, вместо начальницы Пуф. Которая вряд ли меня отпустит. Потому что не положено, и потому что не любит меня. Но никто не помешает мне сходить на прогулку просто так, без ее разрешения. Все равно, не отчислят, а если отчислят - мне же легче будет. Надо будет только на обратном пути в полицию зайти, сказать, что я гулять ходила. Чтобы все по правилам было. А то еще жандарма пришлют, как сказали мне синие мундиры, когда в институт привозили, надеются они на мое благоразумие, иначе личную охрану, как Саше, в прошлом году приставят. Только у Саши охрана была по ее воле и несколько другого характера.
Услышав вопрос про Архангельск, девушка вздохнула. Ей было неприятно об этом вспоминать, однако, она сказала:
- Наташа, не ты одна навещала меня в Петропавловке. Вот только если ты навещала из лучших побуждений, то мадемуазель Колынцева пришла, чтобы посмеяться над моим положением. В общем, в голове, которая и без того периодически давала сбои, что-то перемкнуло и я заложницу захватила, в надежде выбраться из Петропавловки. Не получилось. В общем, пока я сидела свои шесть суток в карцере, Аленушке высокопоставленные родственники помогли суд по-быстрому провести. В общем, судья дал полгода, спасибо и на этом. По закону пять лет могли присудить. Свои полгода я отсидела, поэтому вышла на свободу. А Архангельская губерния - это приятное дополнение к приговору. Так что амнистия тут ни при чем. Она на цареубийство распространяется, а не на уголовное дело.
— Етишкин арбалет! Соня, не надо так пугать, я подумала. что наша немецкая мымра пожаловала, - услышала София.
- Ну что же ты так пугаешься, это свои, - улыбнулась девушка, - А насчет того, что в позапрошлом году я была примерной смолянкой, это сильно сказано. Конечно, прямо образец для подражания, беременная второклассница, которая все время норовит сбежать. Однако это лучший образец Собольниковой, нежели сейчас.
Услышав, что Эмилиана собралась писать записку от имени генерала Елагина, София засомневалась - а вдруг их вычислят?
- А вдруг Анютка проверит, в полиции мы были или нет? Например, решит прогуляться до участка и проверить, действительно ли приходили эти девицы? Или будет спрашивать, о чем нас спрашивали, - девушка чуть задумалась, а потом добавила, - Не вычислит, ей это не надо. А если будет спрашивать, скажу, что тайна следствия, не имею права разглашать.
Услышав реплику Натальи про то, что и к мадам Пуф можно найти подход, София рассмеялась в голос:
- Наташа, не в нашем случае, - сказала София, - Меня Анютка просто ненавидит и это взаимно. Подход может найти Накашидзе, Волкова, да та же Никонова, в конце концов, но никак не я. Никонова чего только не делала, однако, личной комнаты она пока не добилась.
София замолчала, а потом продолжила:
- Приговор надо обжаловать, я к этому давненько склоняюсь, но вот не поздно ли? Сейчас вряд ли можно доказать то, что я была не в себе, а тогда психиатр меня не осматривал. Но я обязательно попробую добиться пересмотра дела.
Реплика Эми слегка удивила девушку.
- Разумеется, на прогулку идем, вот только Анютка умалишенная она, или нет, но может чуть позже, или вообще, через пару дней в участок сходить. Кстати, в прошлом ноябре, после каникул, она туда сходила, выяснить в чем дело, почему я с каникул задержалась и вообще, какое отношение к ним имею, так жандармы ей все рассказали. И что было, и чего не было, - ответила София.
Уже на улице София узнала, что к Эмилиане подходил жандарм. Девушка слегка испугалась, но решила, что это не повод возвращаться в институт.
- По улице хоть погуляем, - сказала она, - Я тут думаю, может, в участок не заходить? Откуда жандармы узнают, что я погулять ходила? Филера не приставили, а узнать, кто именно идет в форме - это еще надо постараться.
========== Нежеланная беременность ==========
25 ноября. Третий приемный день с тех пор, как София уже против своей воли поселилась в Смольном институте.
Как обычно, встретившись с жандармами и расписавшись в том, что девушка не нарушала предписанный режим, София вернулась обратно в дортуар. Она была рада, что та самая прогулка осталась незамеченной и была очень довольна тем, что сообразила не заходить в полицию и не сообщать им об этом – зачем лишняя информация жандармам? Девушке с самого утра было плохо, но причину своего плохого самочувствия она понять не могла, а рассказывать об этом Геннадию ей не хотелось.
«Зачем зря человека волновать?» - думала София, - «Наверное, это от нервов, переживаний. Само пройдет в ближайшее время».
Какое-то непонятное состояние полуусталости длилось уже вторую неделю, и девушка полагала, что это – последствия всего того, что она пережила в недавнее время. Чтобы успокоить свои нервы, София решила курить, уже не скрываясь. Мария Гуляева закрывала глаза на то, что девушка бегает на чердак или в бельевую, и никак не реагировала на эти события. София же решила, что если ее отчислят за курение – это будет только хорошо, а если не отчислят – ей же лучше, твори что хочешь.
День близился к своему завершению. София, которую с утра тошнило не переставая, лежала на кровати и старалась ни о чем не думать. Вдруг она увидела, что ее снова зовет дежурная – пришел посетитель.
«Жандармы что-то забыли?» - подумала девушка, - «Надо же, даже не заставляют меня к ним в участок ездить, сами приезжают, будто, я какая-то особо важная персона».
София пришла в вестибюль. Увидев, там Георгия Сергеевича Бирюкова, девушка хотела, было, броситься бежать обратно, но усилием воли заставила себя подойти к посетителю.
- Добрый день, - сказала девушка.
- Здравствуй, Софья, - сказал Георгий Сергеевич, - Соня, я о твоем нынешнем положении все знаю, поэтому ничего говорить не буду. Пришел навестить тебя, чтобы хоть одно знакомое лицо ты могла увидеть.
Софии было неимоверно стыдно все это слушать, однако, она молча продолжила сидеть.
- Возьми, вот тебе полтора рубля на всякие вкусности. Да, тебе из института выходить нельзя, но ты можешь попросить кого-нибудь из девочек купить тебе что-нибудь. Дети твои здоровы, все с ними в порядке. Я, конечно, попытаюсь получить разрешение, чтобы ты зимние каникулы провела у нас дома, с детьми, но сама понимаешь, что это может не получиться.