София очень удивилась. Она не ожидала, что все может именно так выйти. Мария Игоревна со своей же стороны хотела и как-то скрасить Новый год для девушки, и перевести ее энергию в более мирное русло, познакомив с марксизмом.
«Все равно же она не успокоится, так пусть хотя бы направит свою энергию в более полезное русло», - думала женщина.
- Софья, если ты не хочешь, я за собой не тяну, - сказала Мария, - В общем, на явке будет праздник Нового года. Да, на явке марксистского кружка, - добавила она, увидев слегка удивленные глаза девушки, - Поэтому у меня к тебе некоторые пожелания или просьбы, не знаю, как точнее назвать. Во-первых, если кто будет спрашивать, была ты у друзей моих родителей, которые остались в Москве. Как только выйдем за ворота института, из «мадам» я сразу превращаюсь либо в Марию, либо в Марию Игоревну на крайний случай. Очень прошу не позорить меня институтскими замашками, хотя, зная тебя, в этом я могу быть совершенно уверена, что не подведешь. И еще, очень прошу не отлучаться никуда без моего ведома, мне тебя еще в институт возвращать. Надеюсь, все понятно.
- Спасибо большое, мадам, - сказала София, - Я все сделаю, как скажете, только помогите мне из института выйти.
- У тебя платье есть? Не бальное, а обычное. – спросила девушку Мария, - Потому что не в форме же тебе идти.
- К сожалению, все платья остались у Бирюковых, им же вещи после моего ареста отдали, - сказала София, - Есть простое крестьянское платье, которое мне одна женщина отдала как милостыню, когда я из-под стражи сбегала.
- Ну что поделать, его надевай, - ответила Мария, - Не сильно празднично, но ничего не поделать.
Вскоре София уже была одета в то самое платье.
- Сонь, поправь прическу, - сказала Мария. Потом догадалась, что девушка ее не поняла и сказала, - Не стоит с косой и бантиком идти, не тот круг. Или бантик убирай, или шишку сделай.
«Кстати да, совсем забыла, как в люди выходить надо», - подумала София и быстро исправила прическу. Вскоре она и Мария вышли из стен института.
Через полчаса Мария и София пришли на явку марксистов.
- Здравствуйте, дорогие мои, - сказала Мария, - А я вот не одна пришла.
- Хвост притащила за собой? – улыбнулся Иван, намекая на филера.
- Нет, воспитанницу из Смольного, - ответила женщина, - А что она, будет сидеть одна на Новый год и скучать.
- Софья, - вдруг сказал Виктор, присмотревшись к девушке, - А что же вас, Сонечка, в наш кружок принесло? Взгляды не совпадают, наверное. Я, конечно, не против, но не будет ли вам скучно здесь?
- Не будет, - сказала София, - Уж всяко лучше, чем в институте оставаться.
- Тогда не стесняйтесь, проходите, - ответил Виктор, - Чувствуйте себя свободно, как будто среди своих товарищей.
Девушка разделась и села к остальным.
- Сейчас еще немного подождем, Александр должен прийти, а то скучно ему одному тоже праздник встречать, - сказал Иван, - И тогда начнем праздновать.
- Вот будет чудесно, если полиция придет и всех разом накроет, - пошутил Виктор, - Такой улов попадется…
- Не смешные у тебя шутки, - сказала Мария, - Полиция тоже праздновать у себя по домам будет, так что успокойся.
- Софья, а что у вас с руками? – спросил Иван, - Болят, наверное?
- Кандалы неудачно сняла, когда сбегала, - ответила девушка, - Сейчас вроде бы не так сильно болят, а раньше, особенно летом, прямо спать не могла. Давайте не будем о грустном, праздник же.
- Хорошо, - ответил Иван.
Вскоре пришел Александр и праздник начался.
В самом начале застолья все сидели за столом, разговаривали, обсуждали планы на будущее, пели песни. Потом Александр, взяв бутылку шампанского, позвал Софию на кухню. Девушка с радостью пошла за ним.
- Маш, смотри, твоя воспитанница с мужчиной на кухне закрылась, - пошутил Виктор.
- Во-первых, я здесь не при исполнении, а во-вторых, она не из моего класса, - ответила Мария, - А так ничего, что я с вами двоими здесь сижу? Тоже не совсем правильно с точки зрения светского этикета.
Посмеявшись над этой шуткой, разговоры продолжились.
Вечером второго января Мария с Софией возвращались в Смольный институт.
- Мадам Пуф, в принципе, безразлично, где ты была и что делала, - сказала женщина Софии, - Поэтому просто иди в свою комнату, а если что – говори, что была вместе со мной в гостях, как я тебя и предупреждала. И еще, из комнаты пока не выходи, а то несет от тебя, как от ликероводочного завода, дыхнешь еще на кого-нибудь случайно. Бедный твой ребенок, и чего ты так его не жалеешь, - добавила она.
«И от меня, наверное, не лучше пахнет», - про себя подумала женщина.
Вскоре они уже вошли в институт.
- За ночь проспишься, к утру все нормально будет, - сказала Мария Игоревна, отправляя девушку в комнату.
«И мне тоже спать пора», - подумала женщина, вошла в комнату и легла спать.
Утром третьего января София проснулась от сильной боли в пояснице.
«Вот зря, наверное, я на явку сходила», - подумала девушка, - «Опять плохо мне. Знала бы Эми, как я провела эти дни, руки бы мне оборвала и права была бы. А поделом мне, зачем было так не беречь себя?»
Поняв, что без врача здесь не обойтись, София пошла в лазарет.
«Совсем недавно из лазарета выписали, а теперь снова, наверное, положат», - подумала девушка.
- Соня, что на этот раз случилось? – спросил девушку Геннадий.
- Сходила Новый год праздновать. Только ты не афишируй этот факт, ладно? – попросила София, - Сегодня утром проснулась от того, что поясница сильно болит. Боюсь, как бы снова угрозы выкидыша не было.
- Ума у тебя меньше, чем у карася, - в сердцах сказал Геннадий, узнав, как проводила праздники София, - Слушай меня внимательно, я поговорю с вашей классной дамой, до конца учебного года в лазарете жить будешь. Зато хотя бы под наблюдением, раз классная дама за тобой не следит совершенно.
- Давай ты не будешь делать поспешных выводов, - сказала София, - Здесь скучно.
- Зато там, в твоей комнате, так весело, что потом тебе плохо становится. Ладно, посмотрим по самочувствию, но хотя бы пару дней полежать здесь придется.
София легла на одну из кроватей и уснула.
Пятого января Геннадий выписал Софию из лазарета под честное слово, что она будет беречься, постарается не волноваться и периодически будет приходить и показываться. Девушка все это пообещала и вернулась в свою комнату. Однако вскоре София узнала, что к ней пришли жандармы.
- Ну что, София Львовна, надеюсь, и на праздниках вы были благоразумны и никуда из института не выходили? – сказал один из них, протягивая девушке бумагу, чтобы она ее подписала.
- Разумеется, не выходила. Кто бы меня отпустил? – сказала София, вспомнив, что Мария Игоревна очень сильно просила не говорить никому о походе на Новый год, объясняя это тем, что проблемы могут возникнуть не только у Софии, но и у нее.
«За тобой, кажется, филер не следит, но все равно, нужно быть аккуратной», - вспомнила девушка слова Марии.
- А еще должен вам сказать, София Львовна, что повезло вам очень сильно. Это я про случай с миссис Глюксенбург, - добавил жандарм, - Не смотря на то, что и дело заводили, и суд быстро провели, за тот эпизод вам ничего толком не будет. Просто срок ссылки решили четко определить. На десять лет поедете, в Неноксу, Архангельской губернии, на поселение, без права переписки. Так что можете радоваться, что так легко отделались. Могли бы и на Сахалин отправиться.
София была в полном шоке. Во-первых, такой огромный срок ссылки. Во-вторых, суд снова провели без ее участия, хотя, в этот раз, от ее участия ничего и не зависело.
«Пятый суд…» - думала девушка, - «Четвертый обвинительный приговор к 19 годам… Детей теперь увижу, когда они станут совсем взрослыми… Как же жаль, что мне матерью так и не удалось стать по-настоящему… И эту малютку придется куда-нибудь пристроить, не повезу же я ее туда, где вообще нет ни медицины, ни образования… Трое детей, а все по чужим людям будут. Кукушка я, а не мать, хотя другого выхода не была. Бедные детки, может, вырастут хоть счастливыми и не будут свою непутевую мамку вспоминать…»