У гостиничных проституток тогда была жестокая конкуренция. Честь отдаться иностранцам дорого стоила. За вход в отель - плати по таксе у дверей церберу в капитанской фуражке. Этажные контролерши свое требовали. А самые драконистые те, кто считал гостиницу своей. Крепкие парни, контролировавшие проституток и снимавшие налог за право работать в номерах. Команды сноровистых девиц, бывало, скидывались, чтобы избавиться от все повыщающих налог одних мужиков дабы они сменились другими.
И сейчас осталось нечто похожее. Но охрана в большинстве отелей теперь была своя, свобода личности выросла до беспредела, охочих поработать в постелях поприбавилось, стал шире выбор и спецслужба не особо цепляется. Им бы с кражами да грабежами разобраться. А полиция нравов в лице шестерых мужиков когда ещё доберется до той или иной... С выпивкой стало совсем легко. В прежние времена рвавшиеся из Финляндии в Ленинград оттянуться от своего сухого закона считали Россию вполне либеральным к выпивке государством. Здесь только после одиннадцати наступали трудности. Но можно было купить у таксистов, на вокзалах в поездах, у другого приторговывающего люда. Теперь в Петербурге и вовсе нет проблем со спиртным. Сколько хочешь в любое время. Только на фальшивку не нарвись. Чем дороже водка тем она настоящее.
Двое финнов успешно приземлились на свободные стулья у столика. Белолицая знала себе цену и спокойно сидела, давая себя разглядеть. Товар. Она знала, что она товар. Пусть поймут стоимость. А блондинка казалась беззаботной. Легкому поглаживанию коленки только посмеялась и передразнила бубнившего что-то по-своему мужика. Длинноволосая шатенка наоборот отмела вольные приставания и спокойно произнесла:
Максаа, ауринки.
Она знала, что по-финнски изъясняется довольно-таки коряво, но нисколько не смущалась. Зная ещё три языка можно повольничать в одном. Она и договорилась с парнями, что пойдут в свой номер, а не к финнам. Что пить будут только водку. Что миллиона рублей за вечер будет достаточно. На двоих.
По длинному коридору девушки деловито шли впереди. Номер с двумя кроватями. Простой, без душа. Финнские парни выглядели горячими, попытались сразу опрокинуть девиц "в койки".
Кайкки! - остановила их шатенка и потребовала выпить.
Выпивали, пытались разговаривать. Финны постепенно становились квелыми и начинали позевывать. Еще бы, в водку подмешали клофелин. Ровно через час высокий длинноволосый мужчина подошел к двери номера, нажал на ручку, приоткрыл. Из комнаты чья-то рука протянула ему бумажный пакет, который мужчина сразу сунул в карман и направился дальше. В конце коридора он посмотрел на бирки двух ключей, драгоценно позвякивавших в бумажном пакете, полученном от девиц...
Раздетые финны спали до утра, пока их не разбудили обнаженные девицы. Незадолго до этого заходил тот длинноволосый и вернул бумажный пакет. Проснувшиеся парни засуетились и поспешили одеться вслед за спешно сматывающимися подругами. Всем надо торопиться. Девицам - из номера, финнам - на работу. У Тойво и Пекки реакция на обнаруженное в собственных номерах вызвала одинаково медленную и злую реакцию. Их вещи пропали! Номера были обворованы. Даже принадлежащие гостинице полотенца и наволочки, и те исчезли! Тойво побежал к Пекке и они встретились в коридоре. Двух слов хватило, чтобы понять одинаковую беду. Девицы! Но они спали вместе, никто не покидал номера! Не надеясь застать, финны поторопились к проституткам. Но обе были на месте, одетые прилично, не в тех юбках до пупа. Белолицая на попытку вопроса сразу отшила:
- Спасибо, было очень приятно. Заходите вечерком, если мы не уедем. А что обокрали, это ваши проблемы. Мы спали с вами, никуда не выходили. Вот засос. Можете осмотреть номер. Мы то причем?
МИЛИЦИЯ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА:
ОТДЕЛ НАКАЗАНИЙ
От А. Ратнера
"Какой заключенный не мечтает о "Дне открытых дверей"?"
УБЕЙ МЕНТА!
От К.Семушина
В Пресс-службе ГУВД мы сотрудничали со многими подразделениями, в том числе с УИНом. Бывало, что снимали репортажи из колоний.
Однажды мне довелось наблюдать за реакцией человека, не знакомого с нашей спецификой. Это был немолодой мужчина, воспитанный, интеллигентный, Он пришел к нам с просьбой показать по телевидению фотографию своего пропавшего без вести родственника. Начальника отделения не было на месте и я пригласил его подождать в моем кабинете. Сам я занялся написанием курсовой работы, так как параллельно со службой учился в институте. Сижу, печатаю на компьютере, на знакомые голоса, доносящиеся из коридора, внимания не обращаю, а когда поднял глаза на мужчину, удивился его виду. Он весь превратился в слух и внимание. Глаза широко открыты, руки сжали колени. Он внимательно слушал о чем говорят в соседнем кабинете. Я тоже прислушался. Любой непосвященный был бы изумлен таким диалогом:
Давай убьем этого старлея, хватит с ним чикаться!
Чем я его убью?
Лягавой! Чего её жалеть?
А он меня прапором, да?
И пусть. Бей, говорю!
А если я того мента грохну?
На фиг он тебе сдался? Пусть живет. Старлея бей. С рядовыми потом поквитаемся.
В разговор вступил третий голос:
Слушайте, генералы, кто из вас главный? Один кто-нибудь решайте, а?
И снова заспорили два голоса:
Лупи старлея!
Не буду, мне лягавая ещё пригодится.
Вконец раззадоренный странным разговором, посетитель не выдержал, тихонько встал и вышел в коридор. Там он подошел к приоткрытой двери соседнего кабинета. В нем за столом два офицера милиции играли в шахматы с водителем Барахиным. Фигурки этих шахмат были сделаны в виде сотрудников милиции разных рангов. Были на доске и кинологи с "лягавыми" и конники. Все фигурки вылеплены хлебного мякиша в колонии Металлостроя искусными руками профессионального скульптора, осужденного за грабеж. Эти шахматы только сегодня привезли из колонии, где снимали сюжет об изготовителях оружия.
Мужчина успокоился, вернулся в кабинет ожидать начальство. А из соседнего кабинета доносилось:
- Ходи ментом! Ментом ходи! Век воли не видать!
От Т. Калистратовой
Забытый бомж
С задержаниями связано много забавных историй. Вот одна из них. Некий следователь одного из РУВД Москвы задержал бомжа по подозрению в квартирной краже. Было ли это подозрение обоснованным, сейчас уже не установишь. Но тогда, уже затолкав задержанного в машину, следователь вдруг почувствовал себя плохо. Он с трудом довез бомжа до Бутырок и уговорил своего знакомого, дежурившего в тот вечер в охране, принять бомжа без оформления документов. Бумажки следователь пообещал привезти утром, когда немного отлежится.
Утром следователь лежал уже в госпитале с обширным инфарктом. Сменился с дежурства знакомый следователя, так и не дождавшись постановления о задержании. Некоторое время спустя другой следователь отыскал-таки украденные из той квартиры вещи. А бомж остался в тюрьме. Здесь было неплохо - бесплатная кормежка трижды в сутки, прогулки, работать не заставляют. В общем, жить можно. Вот он и жил, вполне довольный своим новым положением, и никому на это не жаловался.
Тем временем следователь вышел из госпиталя, отправился долечиваться в санаторий, а затем вовсе ушел с оперативной работы. О бомже все забыли. Так он просидел всю зиму и следующие весну и лето. Наконец в Бутырку нагрянула очередная комиссия. На стандартный вопрос: "Жалобы есть?" бомж попросил увеличить ему выдачу курева. Разбирая жалобу, члены комиссии потребовали все материалы на арестованного. Каково же было всеобщее удивление, когда материалов не оказалось! Выходило, что честный гражданин почти год незаконно содержался под стражей!
Были извинения. Было обещание строго наказать виновных. Была даже денежная компенсация (собранная в складчину этими самыми виновными). А потом бомжа очень вежливо выпроводили за ворота. Однако приближающаяся свобода ничуть не обрадовала несчастного. На свободе не было ни еды, ни жилья, ни денег, ни работы. А надвигалась зима. Он стал упрашивать оставить его в Бутырках, обещая никогда больше ни на что не жаловаться. Но уговоры не помогли, и бомж обрел нежеланную свободу.