— Говори, — прижимает телефон к уху. — Так срочно? — хмурится, поглядывая на меня. — Ладно. Скоро буду.
Не выдерживаю, конечно, поворачиваю голову к Владимиру и вопросительно поднимаю брови. Из-за козырька кепки вряд ли видно. Папина правая рука шумно выдыхает и снова разворачивает машину.
— Съездим в одно место по-быстрому, и домой отвезу.
Губы разъезжаются в улыбке, но я тут же поджимаю их и хмурюсь. Радостью затапливает. Довольно подергивая ногой, смотрю в окно на ночной город. Нереально красивый вид — яркие неоновые вывески, переливающиеся огни, слабый поток транспорта и море порочных удовольствий, которых я не попробую из-за отцовского надзора за моей безопасностью. Я хочу хоть немного побыть на воле.
— В машине посиди. Я скоро вернусь, — командует Владимир, когда глушит мотор. Мы возле какой-то шиномонтажки. По крайней мере так написано на входе в двухэтажное здание. Район тихий и… страшный почему-то.
— Можно с тобой? Я молчать буду. Ну пожалуйста, — складываю ладони в молитвенном жесте, но дядь Вова отрицательно качает головой.
— Нет, Рита. Не хватало ещё тебя таскать по таким местам, — открывает дверь и замирает. — Или лучше тебя связать, чтобы быть спокойным?
— Да никуда я не денусь, — складываю руки на груди и таращусь в лобовое стекло на Владимира, который с важным видом обходит джип и скрывается в здании.
От обиды хочется плакать. Горько и громко, чтобы все слышали, как мне плохо. Но я соплю от злости и часто моргаю. Ничего подобного! Я в детстве не была плаксой и сейчас такой не стану!
— Подышу свежим воздухом. Должна же у меня появиться причина выбраться отсюда, — шепчу себе под нос, открывая дверь.
Первым делом втягиваю в себя уличный воздух. Пахнет краской и летом. Блаженно улыбаюсь. Мне нравится это время года. Смена места жительства и надежда на то, что все будет иначе…
Тихо прикрываю дверь. Оглядываюсь по сторонам. Тени деревьев. Парочка фонарей. И большое поле для открытий.
Куда же ты пошел Владимир? И зачем?
Не к той ли, которая раздвигает ноги перед Тимуром Тагировичем?
Личная жизнь папы меня, конечно, не касается, но неприятно, когда случайно слышишь о ней. После мамы он так и не женился. Женщин я с ним не видела. В дом тем более не приводит. И я думаю, что у него много вариантов. Отец у меня видный и богатый. Любая вцепится. Так мама говорит, и я с ней согласна.
Прикусив губу, крадусь к двери, за которой скрылся Владимир. Она немного приоткрыта. Слышны мужские голоса и звон инструментов.
Вздыхаю разочарованно.
Отхожу от двери. Вдоль стены медленно вышагиваю, рассматривая окрестности. Неподалеку вижу хиленький заборчик. Там тоже голоса. Оглядываюсь. Никого.
Я же одним глазком гляну и сразу в машину вернусь. Не заметит.
Слыша только свое громкое дыхание, крадусь к цели. Вот и забор! За ним задний двор шиномонтажки. Несколько машин. Над ними светит тусклый фонарь. Рядом стоят двое парней, разговаривают и тихо посмеиваются.
Ничего интересного, но я почему-то придвигаюсь ближе к забору, включая органы слуха.
— Опять себе инвалида берешь.
— Нужно уважать старания родины.
Доносится до меня вместе со смехом. Голос у второго парня приятный. Меня мурашками окатывает с ног до головы. Странное, но приятное ощущение. С силой прикусываю губу и вытягиваю шею, чтобы рассмотреть их. Интересно, кто из них ТОТ САМЫЙ? Один стоит лицом ко мне, а второй спиной. Оба высокие и темненькие. Черты лица у первого миловидные. Деталей не разглядеть, но в целом смазливенький. Второй наклоняется. Положение тела меняется, и если мне залезть на забор, то может увижу его.
— Хочешь её тюнинговать?
— Ага. Будет и реклама заодно.
Смазливенький не обладатель будоражащего меня голоса. Перемещаю свое тело — цепляюсь за верхушки штакетин, подтягиваюсь. Раздается противный скрип. Замираю.
Гулкий стук сердца разлетается по пространству. Его же слышу только я?
Сглатываю. Я в черном. Вокруг темно. Меня не видно. Да-да.
Но от греха подальше лучше вернуться к джипу. Подаюсь назад. Хруст. Ойкаю и замираю.
— Воровать лезешь?
От неожиданности дергаюсь. Забор наклоняется и под моим весом падает прямо на парня с бархатным тембром голоса.
— Зар-р-раза! — рычит в процессе. Я на заборе. Забор на нем. Он на земле. Все тело в напряжении. Распахиваю глаза, потому что при падении зажмурилась, словно это поможет. Тут же сталкиваюсь с хмурым и явно недовольным взглядом. Боже…
— Привет! — выдыхаю оптимистично и очень нервно. — Вообще-то меня Рита зовут.
Но с заразой он точно заметил. Зараза это про меня.