Главная заслуга Давида - творца в одухотворении Учения. В этом он предтеча Христа. Не случайно и Христос из дома Давида. Мы уже говорили о значении духа для Учения и в Учении. Говорили о том, что прежде чем дать евреям Учение Бог должен был одухотворить их верой. И что требование веры в первых заповедях. И что без духа мораль становится лицемерным морализаторством. И тем не менее, само Учение следующее за первыми четырьмя заповедями, говорящими о духе и требующими веры, это Учение носит характер голой инструкции. Делай то, не делай этого. Сухо. Нет в этом человеческой страсти, без которой нет и духа, хотя страсть - это не обязательно дух и может быть и антидухом - все зависит от того, на что она направлена.
То одухотворение евреев, которое было осуществлено Богом перед дачей и Учения, оно было как бы извне. Ну поверили евреи, что есть Бог, что Он всемогущ, что Он может наказать за неисполнение заповедей, и наградить за их исполнение. Но в сочетании с договорным характером завета все это придало Учению несколько бизнесовый меркантильный характер: мы, Господь, Тебе, а Ты - нам. Интуитивно ощущается, что это далеко от "образа и подобия Божия" и что тяжело на такой основе воспылать подлинному духу и наполниться им Учению. И до Давида мы почти не наблюдаем проблесков одухотворения евреев Учением, а если таковые и бывали, то в сочетании с диким пониманием его и с ужасными последствиями, как в случае с Вениаминитянами.
Давид смог это сделать потому, что он сам был носителем высокого духа. Даже если бы и не было его псалмов, мы не могли бы не отметить этого зная его жизнь и дела. Давид обладал удивительной до наивности чистотой натуры, благородством и способностью глубоко чувствовать. Все это он сохранил до старости, пройдя бурный путь воителя, полководца, политика и царя.
Вот преследуемый Саулом, возревновавшим к его славе победителя Голиафа, он прячется в пещере, куда входит сам Саул с воинами, разыскивая его, чтобы убить. В пещере темно и они не видят Давида, пройдя от него так близко, что Давид мог бы поразить Саула мечем. Но Саул - царь его, Давида, народа, первый царь, который нужен народу для сплочения его в трудное время пред лицом грозных врагов. И Давид не поднимает руку на ищущего его смерти. Он лишь отрезает незаметно кусок ткани его плаща, чтобы предъявив его потом, доказать свою преданность и добиться прощения. И добивается, но не надолго. Саул, страдающий комплексом Ивана Грозного, в том числе пытавшийся дважды убить своего сына, (что позже Иван сделает более успешно) вновь начинает преследовать его. И Давид вновь бегает и прячется. И однажды ночью он входит со своей дружиной в спящий стан Саула и его воины предлагают ему убить Саула. И опять Давид сохраняет жизнь своему врагу, который нужен сейчас его народу. И когда Саул погибает в бою с филистимлянами, Давид оплакивает его и слагает песнь на его смерть.
После смерти Саула племя Иуды выбирает Давида царем, но военачальник Саула Авенир воцаряется сына Саула Иевосфея над остальным Израилем. Между ними начинаются войны, в которых победа склоняется на сторону Давида. И тогда Авенир предлагает ему сдать Израиль, перейдя с войском на его сторону. Сделка принята, но когда она состоялась, военачальник Давида Иоаф предательски убивает Авенира. Давид, не терпящий подлости и предательства, проклинает его за это. "И весь народ узнал это и понравилось ему это как и все, что делал царь, нравилось народу" (2 Цар.3.36). До поры до времени нравилось, добавим.
Затем два другие его военачальника предательски убивают Иевосфея и приносят Давиду его голову в надежде получить награду. Но Давид велит убить их за содеянное. И опять это понравилось народу.
Но у народа короткая память и недолга его благодарность своим вождям, героям и избавителям. Было уже: «и не вспоминали сыны Израилевы Господа, Бога, своего который избавлял их из руки всех врагов, окружавших их. И дому Иероваалову, или Гедеонову не сделали милости за все благодеяния, какие он сделал Израилю». Так и тут непроходит много времени и Авессалом, сын Давида, жаждущий власти, умудряется натравить народ на отца и поднять восстание. Давид с горсткой преданных воинов бежит за Иордан. Горька чаша неблагодарности народной. Но еще горше предательство родного сына. И вот сцена. Давид с немногими воинами пробирается через маленькое селение по дороге из Иерусалима к Иордану. Его увидел некий Семей и начал проклинать и оскорблять. "И бросал камнями на Давида и на всех рабов царя Давида; все же люди и все храбрые были по правую и по левую сторону царя… И сказал Авесса, сын Саруин, царю: зачем злословит этот мертвый пес господина моего царя? пойду я и сниму с него голову… И сказал Давид Авессе и всем слугам своим: вот если мой сын , который вышел из чресел моих, ищет души моей, тем больше сын Вениамитянина; оставь его, пусть злословит; ибо Господь повелел ему." (2 Цар.16.6,9,11).
Вот из какого материала был сделан Давид и через какие горнила испытаний прошел он. И это заставило его почувствовать Учение не как сухой свод правил и норм, и позволило вдохнуть в это Учение и чистоту, и наивность своей натуры, и глубокую страстность, и подлинный дух. Вместо сухого "Да не будет у тебя других Богов пред лицом моим" звучит в псалмах Давида чистая и сильная нота любви к Богу и упования на него.
" … Ты, Господи, щит предо мною, слава моя, и ты возносишь голову мою … Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защищает меня. Не убоюсь тем народа, которые со всех сторон ополчились на меня… От Господа спасение. Над народом Твоим Благословение Твое" (Пс.3. 4,,6,7,9).
" Боже ты наставлял меня от юности моей, и до ныне я возвещаю чудеса Твои … Та посылал меня на многие и лютые беды, но и опять оживлял меня, и из бездн земли опять выводил меня. Ты возвышал и утешал меня. И я буду славить тебя на псалтири, Твою истину, Боже мой; буду воспевать тебя на гуслях, Святый Израилев! Радуются уста мои, когда я пою тебе, и душа моя, которую ты избавил". (Пс.70. 17,20-24).
Служение Богу должно быть не нудной повинностью, а исполненным радости учит Давид, предваряя этим хасидизм.
"Веселитесь о Господе и радуйтесь праведные; торжествуйте все правые сердцем" (Пс.31.11).
"Радуйтесь, праведные, о Господе: правым прилично славословить. Славьте Господа на гуслях, пойте ему на десятиструнной псалтири. Пойте ему новую песнь; пойте ему стройно, с восклицанием". (Пс.32. 1-3).
Давид первый отмечает превосходство духовного и морального начала в Учении над указаниями ритуального и прочего характера, над соблюдением кошера, постов, принесением жертв и молитвами. Как было отмечено выше, в Моисеевом Учении морально-духовные заповеди даны вперемешку со всякими прочими указаниями и нечем не выделены из них. Это привело к тому, что евреи не только до Давида, но в подавляющем большинстве религиозных школ и до сих пор, не делают между этим разницы. Более того, уже в позднейшем развитии иудаизма введено 613 так называемых мицвот, которые должен выполнять верующий еврей, и сюда включены и моральные заповеди, и молитвы, и кошер, и омовения и т. д. И все это на равных, так что ведется даже количественный подсчет мицвот, которые совершил еврей, и исполнение одной мицвы, любой, списывает с него один грех. Т.е. если днем еврей мухлюет на весях, а вечером молится, то он остается как бы безгрешен. И это несмотря на то, что после Давида против этого восставали и пророки и Гилель, которому принадлежит и такая знаменитая фраза: "Не молись и не воруй". Но Давид был первым, кто понял это, и как все что он делал, выразил с большим чувством: