К 12 февраля финны знали основные положения этого плана и что союзники хотят получить приглашение Финляндии, чтобы иметь предлог для его осуществления. Подробностей, понятно, финляндское правительство не знало. Маннергейм с самого начала высказал сомнения по поводу этого плана и затем твердо придерживался этой точки зрения. Финляндское правительство также не испытывало энтузиазма в отношении плана союзников, но надеялось, что его — как возможный вариант — можно использовать для того, чтобы припугнуть Швецию и заставить ее вмешаться в войну или же выторговать у СССР более мягкие условия.
23 февраля русские сообщили шведскому правительству свои условия заключения мира: аренда полуострова Ханко сроком на 30 лет, передача СССР всего Карельского перешейка и северо-восточного побережья Ладожского озера (это примерно соответствовало границе, установленной Петром Великим в 1721 году), а также договор о совместной обороне Финского залива. Взамен Советский Союз соглашался вывести свои войска из района Петсамо.
Финляндское правительство не могло сперва решиться вести переговоры на такой основе. Оно продолжало изучать альтернативные варианты, но в этот же самый день Швеция подтвердила, что она не только не вмешается в конфликт, но и не разрешит проход англо-французских войск через свою территорию. На следующий день английский посланник разъяснил Таннеру обстоятельства, связанные с осуществлением планов западных союзников. Выяснилось: в Финляндию прибудут не более 20 тысяч союзных солдат и офицеров; они не смогут прибыть ранее 15 апреля; Финляндия должна пригласить западных союзников, а также договориться о транзите их войск через Норвегию и Швецию. Несмотря на неудовлетворительный характер этих предложений, финляндское правительство продолжало колебаться. 26 февраля Таннер снова приехал в Стокгольм, где ему было заявлено, что шведская помощь будет ограничена посылкой 16 тысяч индивидуальных добровольцев, более того, если западные союзники попытаются добиться прохода своих войск через Швецию с помощью силы, им будет оказано сопротивление, и тогда «Швеция окажется в войне на стороне русских и против Финляндии». Шведский премьер-министр настаивал на принятии русских условий. В этом случае Швеция предоставит экономическую помощь на реконструкцию и рассмотрит возможность заключения оборонительного союза с Финляндией для гарантии ее новых границ.
Теперь наконец финляндское правительство вплотную встало перед необходимостью принятия решения. Дальнейшие контакты с англо-французскими представителями не привели к прояснению двусмысленного содержания плана союзников, и правительство Финляндии (за исключением двух министров) согласилось начать переговоры на основе русских условий. К этому его подталкивал обусловленный СССР последний срок принятия предложения о переговорах — 1 марта. Это решение поддержала комиссия по иностранным делам сейма, и был составлен проект ноты Советскому правительству. В этот момент английское и французское правительства, увидев, что их план находится под угрозой срыва, выдвинули более щедрое предложение. Сейчас они обещали 50 тысяч войск к концу марта!
Чтобы уточнить эти новые предложения, финляндское правительство притормозило намеченное принятие советских условий и затянуло ответ, запросив у СССР дополнительные разъяснения. Союзники в свою очередь оказали нажим на Финляндию, добиваясь от нее получения приглашения на вооруженное вмешательство до 5 марта, однако не сообщали, что они предпримут перед лицом отказа Норвегии и Швеции разрешить проход войск. Дело в том, что правительства Англии и Франции сами этого не знали, но, по-видимому, убедили себя, что, когда наступит решающий момент, Швеция и Норвегия пойдут им навстречу. Эта неопределенность в планах союзников, а также странные колебания в размерах и сроках предлагаемой союзниками помощи встревожили финнов. В конечном итоге финляндское правительство разгадало замыслы союзников. Решающим днем стало 5 марта, когда произошли три события: западные союзники согласились отложить срок передачи им приглашения до 12 марта; Советский Союз дал знать, что Финляндия по-прежнему может заключить мирный договор на прежних условиях, несмотря на истечение обусловленного срока — 1 марта, и финляндское правительство вернулось к первоначальному решению о проведении переговоров на этой основе.
Мирный договор
6 марта финляндская делегация во главе с премьер-министром Рюти выехала в Москву. Предложение финнов о немедленном прекращении огня было отклонено. Переговоры начались 7 марта, и советская делегация, возглавляемая Молотовым, отказалась рассматривать какие-либо изменения предложенных ранее условий. Вместо этого русские выдвинули два совершенно новых требования о передаче им части территории в районе Салла — Куусамо и о строительстве железнодорожной ветки от Мурманской железной дороги до Кемиярви и затем далее к Ботническому заливу.
Правительство в Хельсинки было возмущено этим, как оно считало, нечестным приемом советской стороны, но 9 марта оно получило доклад о военной обстановке, который предсказывал возможность полного развала финской обороны в ближайшее время. На основе этого доклада Маннергейм решительно потребовал заключения мира, и правительство уполномочило делегацию — в случае единодушного согласия — подписать договор на русских условиях. 11 марта западные союзники в последней попытке помешать Финляндии заключить мир публично заявили о своем предложении прийти ей на помощь, но на этот раз финны остались верны принятому решению. 12 марта финляндское правительство направило делегации официальный мандат на подписание договора. В самый последний момент посланник Англии заявил финляндскому правительству, что западные союзники преодолеют норвежское и шведское сопротивление их планам, но заявление запоздало.
В этот же вечер в Москве состоялось подписание договора, и военные действия прекратились в 12.00 13 марта.
Согласно Московскому мирному договору 1940 года, в состав территории СССР включался весь Карельский перешеек, западное и северное побережье Ладожского озера; территория восточнее Меркярви с Куолоярви, часть полуострова Рыбачьего. Финляндия сдавала в аренду СССР сроком на 30 лет полуостров Ханко и прилегающие к нему острова и морскую территорию «для создания там военно-морской базы», а также соглашалась на строительство на своей территории железной дороги Кандалакша — Кемиярви. Советский Союз снял свое предложение о заключении пакта о взаимной помощи и обязался вывести свои войска из области Петсамо.
Советские делегаты отстаивали условия договора ссылками на соображения военной безопасности. База на полуострове Ханко позволит закрыть проход в Финский залив враждебным кораблям; новая граница обеспечит организацию более глубокой обороны Ленинграда; обладание холмистой местностью в районе Салла (Куолоярви) обеспечит защиту Мурманской железной дороги, а передача полуострова Рыбачьего создаст надежный форпост для обороны Мурманска с запада. Договор, разумеется, обеспечивал не столь широкую безопасность, которую дало бы подчинение Финляндии правительству Куусинена, но он отвечал минимальным требованиям военной безопасности с точки зрения СССР.
Установить, почему СССР в конечном итоге избрал подобное минимальное решение вместо полного завоевания Финляндии, невозможно. Судя по позиции Сталина на переговорах в 1939 году, он всегда предпочитал узкое урегулирование. Он хотел избежать участия в европейской войне, сохранив за собой возможность извлечь, если удастся, из нее выгоды. Для него навязывание Финляндии правительства Куусинена было второстепенным вариантом, да к тому же этот вариант оказался основанным на неверных предпосылках и, таким образом, стал нецелесообразным. К тому же война вышла из-под контроля. Задуманная как небольшая побочная военная операция, она переросла в крупную кампанию. Советский Союз выделил на ее проведение 1,2 миллиона солдат и офицеров, 1,5 тысячи танков и 3 тысячи самолетов. Неприемлемо большая часть советских вооруженных сил оказалась вовлечена в действия в критический период времени. Война в Западной Европе вот-вот должна была разгореться, и Сталин хотел высвободить советские вооруженные силы — как для использования открывающихся возможностей, так и для защиты против возможных опасностей.