Последствия
С этой точки зрения согласие русских отказаться от правительства Куусинена 29 января 1940 года представляется разумным. Еще более примечательно то обстоятельство, что последующие военные успехи не ввели Советское правительство в искушение вернуться к более амбициозным планам, но в этом главным фактором, безусловно, явилась растущая угроза военного вмешательства Англии и Франции. Сталин не хотел воевать с этими государствами, если бы мог получить желаемое без войны. Поэтому советское предложение начать переговоры осталось открытым, несмотря на растущие успехи на фронте и колебания финнов.
Советский Союз заплатил высокую цену. Согласно советским данным, советские потери составили 48 тысяч убитыми и 158 тысяч ранеными. Маннергейм считал, что советская сторона, скорее всего, потеряла убитыми 200 тысяч человек. Помимо человеческих жертв русские потеряли также много танков и самолетов. Был нанесен трудно поддающийся оценке урон престижу Красной Армии. К тому же приобретения, закрепленные Московским договором, оказались иллюзорными, тогда как условия договора делали очевидным, что, если Советский Союз когда-либо в будущем попадет в трудное положение, Финляндия не преминет использовать это в своих интересах. Компенсирующих выгод русские не приобрели: ни военная база на Ханко, ни новая государственная граница не принесли русским большой пользы, когда Германия напала на Советский Союз в 1941 году.
Реальным приобретением был военный опыт. Главный военный совет совещался в Кремле три дня — с 14 по 17 апреля 1940 года, анализируя уроки финской войны, и изложил свои выводы и рекомендации о необходимых переменах в приказе № 120 от 16 мая 1940 года. В приказе подчеркивалась необходимость использования пехотой более гибких тактических приемов, улучшения взаимодействия различных родов войск, надлежащей подготовки к ведению военных действий в зимних условиях, и в первую очередь необходимость интенсивной и приближенной к боевым условиям подготовки войск. Красная Армия в июне 1941 года была более эффективной военной силой в результате опыта, приобретенного в финской войне.
Для финнов ситуация, разумеется, была мрачной. С военной точки зрения положение дел было катастрофическим. Новая государственная граница проходила вблизи от важных промышленных и административных центров, она была длиннее и более открытой, чем старая. Нельзя было больше планировать выигрыш времени для проведения мобилизации путем уступки части малоценной территории противнику в пограничных районах. В будущем финляндская армия должна будет удерживать позиции и сражаться на самой границе. Финские войска потеряли 25 тысяч убитыми и 45 тысяч ранеными из армии, общая численность которой не превышала 200 тысяч человек. Кроме того, необходимо было полностью переоснастить ее современным оружием. Можно отметить, что финляндское командование справилось с этой задачей: к июню 1941 года Финляндия имела армию в составе 16 дивизий, гораздо лучше оснащенных, чем в 1939 году, и высокобоеспособных как в обороне, так и в наступлении.
Имелись также серьезные политические и экономические последствия. Финляндия уступила почти десятую часть своей территории, второй по величине город и важный промышленный комплекс на реке Вуоксе. В ходе реконструкции — помимо бремени военной реформы — Финляндии пришлось компенсировать свои утраченные активы и переселить 400 тысяч беженцев, покинувших отошедшую к СССР территорию. Эта сложная задача решалась энергично: военное поражение не подорвало жизнеспособность финского общества.
Политические последствия преодолеть было не так-то просто, ибо Финляндия оказалась политически изолированной. Горький опыт русского военного вторжения усилил убеждение финляндского правительства и населения страны во враждебности СССР; и финны, естественно, стали искать политическую поддержку повсюду, где ее можно было найти. Это привело к роковому военному сотрудничеству с нацистской Германией и новой войне в июне 1941 года.
«Зимняя война» была еще одним печальным эпизодом в длинной бурной истории отношений между финским и русским народами. Но она, кроме того, была одним из эпизодов, пожалуй ненужным в общей истории второй мировой войны. Помимо того что эта война побудила Финляндию к нападению на Советский Союз в июне 1941 года, она сыграла важную роль в возникновении иллюзии, что СССР в военном отношении является второсортной державой.
Но эта война к тому же чуть было не привела к еще более серьезным последствиям. Если бы Финляндия приняла предложение англо-французских союзников о помощи, а английские и французские войска нарушили нейтралитет Скандинавских стран и начали военные действия против Красной Армии, кто может сказать, как это повлияло бы на последующий ход мировой войны? Судя по результатам боевых действий англо-французских войск в Норвегии, катастрофы им едва ли бы удалось избежать, а в дополнение к этому Англия и Франция могли бы оказаться в состоянии войны с Советским Союзом, равно как и с Германией. Финляндия заслуживает глубокой благодарности со стороны западных союзников за то, что она спасла их от безумной и глупой затеи.
Вальтер Варлимонт
В гитлеровских высших штабах[46]
В двух молниеносных кампаниях с сентября 1939 года по июнь 1940 года Германия разбила наголову армии Польши, Франции и Англии. Мир был поражен эффективностью немецкой военной машины, и было справедливо предположить, что раскручивали эту машину штабы, укомплектованные военными талантами, великолепно организованные, полностью контролировавшие обстановку и информированные о ней. Однако это совсем не соответствовало истине. В действительности даже в период высшего немецкого военного триумфа уже были очевидны слабости структуры командования вермахта.
Гитлер часто говорил, что вооруженные силы страны никогда не бывают «готовы» полностью к войне. Однако противник также не бывает полностью готов, поэтому важно в своей подготовке опередить потенциального противника.
Как бы то ни было, но остается удивительным, что в начале второй мировой войны даже военный штаб штаб-квартиры Гитлера не был «готов». Наш мобилизационный план, конечно, предусматривал такой штаб — Высшее командование вооруженными силами, или Оберкомандвермахт (ОКВ). И действительно, ОКВ по мобилизации получило некоторое пополнение: в том числе такую фигуру, как генерал Роммель, ставший комендантом ОКВ, ведавшим вопросами безопасности и организации штаба.
В период «легких войн», начиная с аншлюса Австрии и кончая присоединением Мемеля[47] к рейху, Гитлер приобрел привычку пользоваться своим «специальным штабным поездом фюрера» для посещения завоеванных территорий, иногда немедленно после вступления в них немецких войск. Во время этих поездок его сопровождал всего один или два офицера. Штаб ОКВ, включая его самую важную часть — оперативное отделение, оставался в тылу: в тихой заводи, какой являлся тогда Берлин.
В штабном поезде фюрера размещалось его ближайшее окружение: представители «государства, партии и вермахта», как было принято говорить в то время. Они-то и входили в состав первой штаб-квартиры фюрера. Однако фактически военный элемент этого антуража был весьма немногочисленным: он состоял всего из двух старших генералов ОКВ Кейтеля и Йодля вместе с одним-двумя офицерами связи и адъютантов и потому не имел возможности выполнять задачи, выпадающие на долю высшего военного штаба страны. В действительности это оказалось благоприятным обстоятельством, поскольку дело касалось проведения фронтовых операций, так как на протяжении короткой Польской кампании руководство операциями оставалось в ответственных руках командования сухопутных войск и их генерального штаба, а Гитлер не имел возможности вмешиваться в действия войск — как он делал это впоследствии с такими гибельными результатами.
Таким образом, процедура, сымпровизированная для формирования этой первой штаб-квартиры фюрера, привела к характерной для немецкой высшей военной организации слабости, которая порождала бедствия на протяжении всех последующих событий: Гитлер одновременно был верховным главнокомандующим и диктатором; его личное влияние доминировало и пронизывало всю организацию и при нем не было четко организованного военного штаба с ответственным старшим генералом во главе для противовеса ему.
46
Из «Истории второй мировой войны» (Лондон, 1966. Т. 1).
Варлимонт, Вальтер (1894–1976) — генерал артиллерии, заместитель начальника штаба оперативного руководства вермахта с апреля 1941 года по сентябрь 1944 года. Активно участвовал в разработке агрессивных планов нацистской Германии и их претворении в жизнь. Американский военный трибунал в Нюрнберге приговорил его к пожизненному заключению, но вскоре помиловал.