Бледная кожа Принца стала отдавать цианотичным, губы сжались в тонкую линию, а руки, дрожа, снова вцепились в форму Капитана. Гарри говорил себе о том, что стоит подчиниться, и произошедшего тогда в обсерватории не должно повториться, но рядом с этим человеком он чувствует в себе множество кипящих эмоций, которые никогда прежде не были такими сильными. Он много раз грустил, злился, приходил в ярость, но такого гнева не испытывал еще ни разу в жизни! Люди — порождают только самое плохое, так обычно говорят. Гарри и не думал, что асты могут испытывать так много отвратительных чувств сразу.
— Вы не сметь говорить мне о том, что я не знать! — прошипел Принц, отталкивая Луи к стене. Вид его был самым пугающим. — Я знать, зачем править! Я знать, кем править! Вы ничего не знать о нас. Вы говорить — мы давать всем много, много хорошего, мы давать знания, давать корабли, давать то! Но вы не знать, что мы не просить этот! Люди хотеть Большой Контакт, люди искать, вы-вы отправлять ваши самолет в небо, вы отправлять и ждать, что кто есть, но мы нет! Мы не хотеть, что вы приходить. Мы жить хорошо, жить в счастье. А потом прийти вы! Совет и Корпорация, вы приходить и приходить, мы говорить вам — нет! А вы все приходить и просить нас. Вы пугать нас! Когда вы прийти, быть только страх, у всех! Мои родитель, они бояться, они не мочь больше править как раньше, потому что не быть готовым к вам, и к страх. А потом мы все болеть, я держать мертвый асты, когда они умирать от болезнь, я лечить их, потому что я — Принц! И они просить меня защищать их, и я делать это! Я защищать их от вас и от страх!
К концу своей речи руки Гарри уже сильно вцепились в ворот костюма Капитана, а лица их оказались слишком близко — слишком близко для кого-то королевской крови и кого-то, кто пытается эту кровь пролить. У Капитана был вид затихшей пустыни — он смотрел на горящие лавой глаза Принца, принимая его слова, но не чувствуя злости за непокорное поведение заключенного. Гарри пытался отступить, но в глазах у него защипало — он сказал слишком много того, чего не произносил нигде, кроме как в своей голове. Это витало вокруг всю его жизнь, с тех пор, как маленький королевский ребёнок узнал о Великом Контакте, с тех пор как случайная экспедиция Корпорации сбилась с курса и обнаружила их планету. С тех пор как его Льюс впервые не смог произнести речь перед десятками тысяч подданных. С тех пор как целая цивилизация стала ощущать себя слабой перед бескрайним небом над ней.
Он опустил руки и освободил Капитана от своих прикосновений, но на его щеки легли две горячие руки, и Гарри прикрыл глаза. Его нежной кожи коснулось легкое дуновение, и разрушительная сила в груди стала постепенно утихать. Дыхание Капитана заставляло его думать о днях холода, когда, высунувшись из окна дворца, Гарри чувствовал, как ветер заставлял его съеживаться и дрожать.
Капитан провел пальцами вдоль скул Принца, вытирая капли слёз.
— Так моя мать делала в детстве, когда я плакал, — отозвался он, прекращая касаться Гарри. — Надеюсь, у вас больше не будет истерик, иначе астам очень не повезёт в том, что их правителем станет такой ребёнок.
Они оба почувствовали странную слабость от этих слов. Аст засмеялся, будто шутка была забавной, хотя она скорее отдавала едкой насмешкой от неизвестности будущего. А Луи подумал, что пуэрильная улыбка принца действительно могла бы излечивать народы от страха.
Комментарий к Война всех против всех
Вы все еще можете вступать в мою группу - https://vk.com/detoxjusttoretox Иногда я туда чето кидаю или анонсирую всякое разное
http://ask.fm/Sing_about_tragedy и можете писать мне на аск, если у вас есть какие-то вопросы
========== Карфаген должен быть разрушен ==========
Время, которое отводилось у Луи для сна, было беспокойным. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он пытался представить тихий бесконечный космос или места, с большими скалистыми берегами, где плескалась вода, и переливались звезды на её поверхности. Места, в которых он когда-то был, но никогда не оставался. Когда он был молод, когда космос представлялся для него бескрайним великолепием, где каждый отдаленный кусочек галактики особенный и что где-то, в самом красивом месте, он остановится и поймет, что счастлив. Но потом его мечты сменились на задания Корпорации, на грязные преступления, на вечный страх и ненависть, на чувство, что надо бежать, пока не погиб. Он думал, что надо потерпеть немного и тогда он, наконец, получит то, что искал.
Но теперь Луи не закрывал глаза, потому что ему слышались фантомные пиканья космолета, ему слышалась вакуумная тишина космоса, которая сводила с ума. Это был не страх, но что-то близкое к нему, ледяное лезвие беспокойства.
— Ты не спишь? — тихо спросил Зейн, заглядывая за дверь его комнаты. Зейн выглядел не лучше него — глаза были уставшими, а тело напряженным. Луи провел рукой по сенсору над кроватью, и включился свет, мягким теплым оттенком заполняя всё пространство. «Словно солнце» — подумал Томлинсон.
— Я не могу спать, Луи.
Капитан поднялся и сел на постели, рука сама потянулась к плечу Малика, стоило тому присесть рядом.
— Я чувствую, что надвигается буря. Как тогда на Аджере, помнишь? Тот метеоритный дождь. Ты сказал, что случится что-то плохое, и ты был прав. Все тогда это чувствовали. И вот сейчас то же самое, ведь так?
Луи вздохнул. Тяжело и горько. Так вздыхают люди, когда прячутся в бункере, зная, что их урожаю придет конец, что будет голодный год или два или десять, что придется жить на продукты социальной помощи, генно-модифицированные, завернутые в вакуумную упаковку и готовящееся только в микроволновке, что придется заменить крышу (в лучшем случае), а может быть, выйдя на поверхность, в итоге и не обнаружить целого города. Так вздыхают почти обреченные.
— Они пока не звонили, — произнес в тишину Луи. — Но когда это случится, я знаю, что они скажут.
Зейн кивнул, он ведь не был идиотом, он тоже знал.
— Я забрал передатчик Найла, — потряс в руках устройство Второй Пилот. — Он более чувствительный, и я надеялся найти сообщения генерала. Но ничего. Удивительно, Найл почти ничего не сообщал ему, а кое-где и наврал.
— Инессийцы все такие, — улыбнулся Луи.
— Глупые?
— Нет, мягкосердечные.
Зейн кивнул, соглашаясь. Он нажал на включение и передатчик загорелся. Малик провел пальцами по виртуальным облачкам голограммы и открыл межгалактическую сеть. Луи замер, глядя на экран — картинка показывала короткую видеозапись, где в странных длинных нарядах, развивающихся на ветру, стояли несколько аруанцев, как за трибуной, и передавали сообщение. За их спиной виднелось величественное здание — замок, с высокими колоннами, обвитыми плющом, и украшенный статуями. После этого видео было обращение нескольких канцлеров Совета.
Ниже Луи увидел заголовок статьи, и ему не обязательно было читать её, чтобы понять.
— Они объявили о похищении?
— Да, буквально полчаса назад. Они обвиняют Корпорацию, и у них весомые доказательства.