Томлинсон закатил глаза, хлопнув друга по плечу.
— Не слушай его. Мы сделаем всё быстро, доставим его туда и тут же смоемся. А дальше что-нибудь придумаем.
— Меня смущает твой план, — скривился Зейн.
— А меня смущает, что ты занял моё место, а Найл управляет кораблём, но я пытаюсь сдерживаться.
Найл подскочил на своём месте и сбился с введения данных координат.
— Но вы сами приказали мне, Капитан!
— Он шутит, Ни, — покачал головой Зейн. Луи решил не уточнять причины внезапного сокращения имени их техника. Выживание. Приоритеты. Ему не до странностей в поведении Малика. — Мы сделаем остановку на Ноксе, в любом случае. Будем надеяться, что мы еще не в черных списках Корпорации.
Луи отрешенно взглянул на созвездия, смешивающиеся в длинные светящиеся линии за окном.
— Ты поведешь корабль, Зейн? — спросил он.
— До Нокса?
— Да, — кивнул Капитан. — А лучше до самого конца.
Зейн перехватил его опустошенный взгляд, понимая, что происходит. Им нужен был план, им нужна была соломинка для спасения. А Луи нужно было время.
— Отдохни, — улыбнулся ему друг. — Лететь еще долго. А еще лучше осмотри принца, выдержит ли он давление на Нибелунге?
Луи хмыкнул, отмахиваясь от звёзд и собственных мыслей.
— Ты прав. Прошу, Ваше Высочество, — протянул он руку в сторону служебно-бытового отсека, приглашая пройти туда первым. — Я осмотрю ваше миленькое маленькое тельце.
— Какая пошлость! — усмехаясь, воскликнул Зейн, а к губам Капитана вернулась привычная нагловатая улыбка. Принц, к сожалению, даже не уловил двойной смысл, но это уже было и не важно. Они неслись на скорости света куда-то в глубины космоса, навстречу спасению или смерти, и всё, что им оставалось сейчас, это быть самими собой.
***
— Я слышать, Нибелунг есть большой планета-город, но с горы и водопад и много леса и цветов.
— Закройте рот, — бесцветно приказал Капитан, и Принц тут же подчинился, но улыбка не сползала с его лица. — Теперь закройте глаза.
Веки Гарри трогательно подрагивали, когда Луи проводил лучом сканера по его лицу, шее и рукам.
— Как будто смешно! — усмехнулся принц.
— Вы хотели сказать — щекотно?
— Наверное. Я не знать.
— Надо найти для вас ультрапереводчик, чтобы вы не мучились на этом языке.
Капитан разрешил открыть глаза, и зрачки принца отдавали цветом гелиотропа, давая красному и зеленому распространиться в равных пропорциях. Там словно что-то неизвестное танцевало причудливый медленный танец. Луи оторвался от этого созерцания и принялся считывать показатели принца.
— Я не мучилиался, — выдал тот.
— Мучился.
— Да. Мучился. Не мучился.
— Нет? — усмехнулся Томлинсон. Показатели принца были в норме, возможно, давление на Нибелунге подействует на него минимально. По крайне мере так говорил медицинский аппарат для терапии, но Луи не был в нём уверен полностью.
— Нет, — покачал головой принц. — Я говорить или нет, не знать, моя сестра любить люди и Большой Мир. Она хотеть делать нас умный как вы, поэтому я учить все язык, которые мы знать. Язык Земли быть самый красивый.
— Я слышал, что ферийский язык самый красивый.
— Я не знать он.
— Они говорят, как… не знаю, как описать, их слова похожи на песню, знаете, что это? На музыку — льются так красиво.
— Вы знать слова?
— Нет, ну, может, только это, — Луи откашлялся и произнес странный звук, который слышал однажды на Фериане. Было похоже на осторожную распевку. Кажется, это значило «ещё» или «да», он точно не помнил.
— Тури, — кивнул принц.
— Что?
— Красиво.
Луи почувствовал странную волну смущения, захватившую его до кончиков пальцев. Принц в упор смотрел на него и даже не пытался отвести взгляда — это немного пугало, потому что взгляд его был пронзительным и невозможно тёплым, а яркий цвет зрачков казался еще ярче из-за бледной кожи.
— Почему вы не сказать ваш друг, что я помочь после. Я обещать вам жизнь — я дать.
Луи понял, что момент оборвался, хотя это даже не было моментом, просто секундная странность. Он цокнул, удивляясь, что принц всё еще был так очаровательно (нет) наивен.
— Мы спасаем вас — это правда, но вы не можете помочь нам. Мы доставим вас на Нибелунг, вы попадете в Совет, вас обеспечат защитой, и вы расскажете, что вас похитила Корпорация. А мы лишь убедимся, что вы в безопасности и тут же отправимся куда-нибудь подальше. Нам нужно будет спрятаться, хотя бы на время.
— Почему?
Луи вздохнул.
— Вы были правы, когда сказали, что мы можем отпустить вас и спасти самих себя. Мы это и делаем — спасаем самих себя, и нам бы пришлось делать это, не зависимо от того, помогли бы мы вам или нет. Мы уже покойники для Корпорации — мы провалили задание, так что не берите на ваш счет. Это просто жест милосердия в вашу сторону.
Принц всё равно улыбнулся, будто сказанное не имело никакого значения. Будто он понял эти слова по своему — может и так, кто знает, какие мысли были в этой голове.
— Вы думать, я не иметь сила спасать вас?
— Я знаю это.
Аруанец издал звук похожий на кряхтение. Луи подумал, что это могла бы быть усмешка.
— Тогда вы спасать мой, а я показать, что иметь сила спасать вас.
— Как скажете, Ваше Милосердие.
Томлинсон легко улыбнулся ему, впитывая в себя нежное выражение лица принца. Он был похож на маленькую птичку (не внешне, конечно) — бисоли, такие водились на Аджере и каждый раз летели в сторону Солнца на закате, будто уводя в счастливый другой мир. Бисоли были хрупкими и наивными, как принц, которого Луи хотел спасти.
Это мысль показалась дикой, но слишком очевидной. Луи понял, он хотел спасти принца.
— Хотите поспать, пока мы не прилетели на Нокс? Это будет долгая дорога.
Гарри покачал головой.
— Нет. Я не хотеть.
— Тогда поесть?
— Нет.
— Нет? Ну, тогда мне снова надо осмотреть вас, — усмехнулся Капитан. Шаловливая мысль завела его в дебри воспоминаний, когда мать учила его понимать человеческое тело без сканеров и техники — так, как делали это люди несколько тысяч лет назад — глазами и руками. — Вам придется снять одежду.
Принц тут же нахмурился и вспыхнул секундным недовольством.
— Что?!
Луи с трудом мог удержать в себе смех.
— Эта штука не всегда работает правильно. Вы что там, на Аруане, не позволяете докторам осматривать себя? Как же вы лечитесь?
— Мы не… Вы не быть доктор! — ощетинился аст. — И Принц не иметь… не мочь. Это плохой.
— О, вы не можете обнажаться? — продолжал издеваться Луи.
— Мочь! Но только, когда я быть В’арт’рак.
— Чего?
— Я не знать, как это говорит на ваш. Я не иметь разрешить.
— О, я понял, — отмахнулся Капитан, — Вам должны дать разрешение, да? Кто? Ваши родители?
— Совет, — серьезно добавил Принц, выбивая из груди Капитана последние силы, чтобы сдерживать эту хрупкую плотину. Он откинул голову, заливаясь самым искренним смехом.
— Вы что, серьезно? — удивленно воскликнул он. Гарри шокировано смотрел на это, не понимая причину веселья. Это было серьезно, их традиции были близки его сердцу, они имели ценность не меньшую, как для Капитана любовь к его кораблю.
— Это не смеяться!
— Простите, Ваше Сиятельство, — задыхаясь, проговорил Луи. — Я просто… не важно. Это шутка. Я понимаю ваши правила, в Галактике много мест, где всё очень странно и традиционно.
— Это не… Это для мой жизнь. Пока я не В’арт’рак, я мочь быть болен, — обеспокоенно объяснил Принц, закатывая рукава своей одежды и показывая на бледную переливающуюся кожу. — Там быть болезнь, — оттянув ее пальцами, тонкую, словно вуаль. — Под. Там быть как насекомые. Очень маленький и они убивать наш жизнь. И мы не рожать детей.
— Так вас убивали какие-то паразиты? — удивился Капитан. Гарри кивнул.