Точно, время- то уже 9 утра! Я вскочила с кровати, начиная судорожно собираться.
— Вот блин, Наумыч же нас прибьёт, сегодня сдача номера, — запаниковала я, — ну чего ты расселся! Вставай давай!
Не став даже пить кофе, жуя бутерброды на ходу, мы добежали до стоянки и сели в машину.
— Да уж, Маргарита, — пережевывая свой кусок колбасы, Антон нажал на газ, — если мы будем жить с тобой вместе, то нас уволят к чертовой бабушке!
— Это ещё почему? — также чавкая, поинтересовалась я.
— Да потому что мы с тобой будем постоянно ложиться под утро и опаздывать, — улыбнулся он мне.
— Нууу, — я на миг сделала задумчивое лицо, — что верно то верно!
Не смотря на то, что мы домчали до редакции за 20 минут, в зале заседаний уже шло собрание. Не дождавшись лифта, мы побежали на третий этаж по лестнице и запыхавшиеся влетели в зал. Планктон переглянулся, Любимова и Кривошеин сразу зашептались. На лице Калуги читалась агрессия.
— И могу я спросить, где ходит наше руководство? — строго спросил Лазарев, — или руководство забыло, во сколько начинается рабочий день, а?
— Простите, Константин Петрович, — виновато отчиталась я, — пробки в городе.
— А у вас, Зимовский, тоже пробки?! — он зло посмотрел на Антона, почесав бровь, — или трубу прорвало?
— Ну так как мы ехали с Маргаритой в одной машине, — Зима бесстрашно окинул взглядом планктон, — несложно догадаться, что и у меня тоже пробки.
— А откуда это вы ехали в одной машине, если вы живете в разных округах Москвы? — вскрикнула Мокрицкая.
— Из моего дома, Эльвирочка, — язвительно ответил он финансовому директору.
И тут я осела. На лицах всего коллектива читался шок…
Комментарий к Глава 8. Как думаете, все поняли что они вместе?😁
====== Глава 9. ======
Планктон дружно загудел. На Мокрицкой не было лица. Наумыч шокировано плюхнулся в своё кресло.
— Зимовский, что ты несёшь! — на глаза финансового директора навернулись слёзы, — из какого ещё твоего дома!
Мне стало не по себе. Она так сильно его любит, это видно. Только за что эту гадину можно любить? Почему ему нужна я, а не она, ведь она и давать по любому щелчку пальцев будет, и обеды готовить, и вообще делать все как он хочет. Я как-то виновато опустила глаза, дабы не показаться стервой и разлучницей.
— Представьте себе, Эльвира Сергеевна, у меня есть дом! — цинично произнёс Зимовский, — дом это такое здание, где я живу!
— Маргарит, это правда? — вмешался Калугин.
— А я обязана тебе отчитаться?
— Марго, подожди, — Калуга пытался сохранять спокойствие, переваривая услышанную информацию, — если я все правильно понял…
— Да, Андрюха, ты все правильно понял, — язвительно перебил нас Антон.
Даааа, Зимовский, ты конечно обещал, что отошьёшь Эльвиру, но чтобы вот так, при всех… Я готова была провалиться сквозь землю от пожирающих меня взглядами коллег. Наумыч судорожно зажевывал таблетку, а Лазарев встал, как вкопанный.
— Антон, — по щекам Мокрицкой нещадно текли слёзы, — но ведь вчера ты… Мы были вместе, до двенадцати ночи… Ты мне лгал?!
— Так, остановите свою Санта-Барбару! — вдруг выкрикнул Наумыч, — хоть двести раз ночуйте, спите где хотите и с кем хотите, Антон Владимирович!!! Рабочий день в нашем издательстве начинается в 9:00! Маргарита Александровна, вы у нас кто по должности?!
— Г-г-главный редактор, — запинаясь, выпалила я.
— А во сколько главный редактор приходит на работу в день сдачи номера в типографию?! — кричал шеф.
— В восемь… — тихо ответила я.
— А время, дорогая наша Марго, уже десятый час!
— Извините, Борис Наумыч… — виновато выдавила я из себя.
— Зимовский, — шеф повернулся к Антону, — а если вы зам нашей пунктуальной Марго и даже ездите с ней из одного дома! Пожалуйста, соизвольте присутствовать на рабочем месте во время ее отсутствия! Яков Петрович приходил уже, а ни Марго, ни тебя нет!!! В общем так, марксисты-леннинисты, премии квартальной лишены оба. По местам и работаем!
Отчитанный шефом Антошка реально выглядел как бедный пёсик, которого хозяин отчитал за порванные тапочки. Весь планктон, осуждающе поглядывая на нас, вывалился из зала. Я начала истерично ржать.
— И что смешного я сказал? — не понимающе улыбнулся мне мой зам.
— Да нет, — я еле сдерживала хохот, — просто ты отжог… На всю редакцию! Бедная Мокрицкая, на ее лице был полный аллес! Ах, какая ты циничная гадина, зло сыгравшая на чувствах бедной женщины!
— Ой, а тебе прям это так нравится, — Антон подошёл ко мне вплотную, что спиной я задела стул, — ай-ай-ай Реброва, и как тебе не стыдно?
Снова пошлый и хитрый взгляд прямо пожирал мою душу, что я забыла, как дышать, а пульс точно зашкаливал за сто пятьдесят ударов. Твою мать, что эта дурацкая женская оболочка творит со мной? Я уже второй день забываю, что я Гоша Ребров!
Я не сразу поняла, как это произошло, но через минуту Зимовский жадно целовал меня в губы. Также жадно я отвечала взаимностью, вообще наплевав на только что отчитавшего и лишившего премии нас начальника, на Люсю с Колей, откровенно пялившихся в полуоткрытую дверь, да вообще на все.
— Зимовский, я не смогу больше работать сегодня, — я еле прервала эти поцелуи, которые уже перемещались к ушам и шее.
— Это ещё почему? — Антон прищурил свой хитрый взгляд.
— Сам знаешь, — что-то заставило меня покраснеть.
— Забавно, — снова хитро улыбнулся он, — наша железная леди теряет голову от одного моего пристутствия!
— Ой-ой, не льсти себе! — я обиженно отодвинула его от себя.
— Тащись милая, разрешаю, — гордо произнёс Антон, подняв голову.
То, за что бы раньше я его прибила, ну или как минимум послала, сейчас вызвало только широкую улыбку. Передо мной сразу пролетели воспоминания о наших «стычках», и кажется я прекрасно видела объяснение своим оскорблениям и циничным словечкам — да истину показать боялась!
— Вооот, — Зимовский явно прочитал мои мысли, — ты уже даже с этим не споришь!
— Зимовский, а ты милый, — продолжала я улыбаться.
Сама не поняла, как сделала шаг вперёд и снова начала целовать.
— Нет, Борис Наумович, вы только посмотрите, — голос Лазарева грохотом раздался по залу заседаний, — кажется, ваше начальство совсем потеряло стыд!
Я отскочила от Антона. Да уж, здесь явно не место показывать свои чувства…
— Извините, Константин Петрович, — я двинулась в сторону двери, — я пойду к себе в кабинет.
— Да уж соизвольте! — почесал свою бровь инвестор.
Я ввалилась в свой кабинет держать за голову, и обалдела. В своём кресле я увидела нашего финансового директора.
— Эльвира Сергеевна, а вы не ошиблись дверью? — грозно спросила я.
— Да нет, Маргарита Санна, — Эльвира поднялась из-за стола, — по-моему это вы ошиблись! Скажи, Марго, — Мокрицкая провернулась ко мне, в раздумьях почёсывая подбородок, — а в чем интересно для тебя выгода в сексе с Зимовским? Его мотивы понятны более чем, я же надеюсь, ты не наивно полагаешь, что он с тобой по большой и чистой любви? Его цель — вывести тебя на чистую воду, выведать информацию о нахождении Гоши, а потом занять твоё кресло. Ну и секс как бонус, конечно же!
— Эльвира, что тебе надо? — равнодушно произнесла я.
— Марго, да ты что, реально купилась на его басни? — Эльвира округлила глаза, — да этот человек тебе такую подлость грязную сделает, не отмоешься!
— Мокрицкая, если у тебя нет вопросов по работе — покинь кабинет главного редактора.
Я упала в своё кресло, и вдумчиво закусила колпачок ручки. Финансовый директор вышла, громко хлопнув дверью. Я открыла компьютер и решила сосредоточиться на статье, которую скинул мне Валик Кривошеин для разворота, как тут зазвонил телефон.