Король Эрбет сильно испугался и сбежал вместе со своей свитой, закрывшись во дворце. Войска, оставленные без главнокомандующего, тут же пали, на это ушло всего несколько часов. Эван, раненый сильно в руку, учащенно дыша, сообщил о том, что они идут дальше, осаждают небольшую крепость замка и убивают короля Линфии, хотя те уже выставили свои условия мирного договора. Эван был жесток как никогда. Войско безоговорочно шло за своим королем, не задавая вопросов и не возражая, хотя Фридриха волновала резкая жестокость, но он тоже молчал, тело болело, оно было отбито многочисленными ударами, и порезов было немало, но он не был сильно ранен, поэтому помогал королю и был все время рядом.
И вот, спустя несколько часов, они вошли во двор дворца Линфии. Он приказал не трогать омег в замке, но убивать всех альф. Мужчина хотел забрать омег Биргита из этой страны. Вскоре был найден трясущийся от страха король, которому Эван приказал дать яд, ведь убийство ядом — самое благородное из всех, обычно так убивали омег королевских семей. Эрбет был убит, и Эван повернулся к воинам в тронном зале.
— Можете отдохнуть. Прямо во дворце, который принадлежит нам. После этого мы заберем абсолютно все богатства этого старого идиота и сможем вернуться домой.
Мечи были гордо подняты вверх, а шлемы взлетели в воздух, чествуя победу короля и выкрикивая его имя.
Даже не улыбчивый обычно Фридрих улыбнулся, держа раненого короля на себе.
— Это победа, мой король! Наконец-то… Но вам срочно нужна медпомощь, — поддерживая господина, генерал повел его в лечебницу дворца.
— Позови нашего лекаря, этим ублюдкам Линфии я не доверяю, — сказал мужчина, снимая с себя доспехи. Его левая рука была разрублена в предплечье. Было много крови, но более всего эта рана приносила боль.— Я счастлив, что совсем скоро могу увидеть своего ребенка… Эрвин…
— Конечно, господин. Вы увидите Вашего наследника, все будет хорошо, — лекари прибежали молниеносно и стали лечить своего господина, ухаживая за ним; ему дали обезболивающего и стали зашивать его раны после дезинфекции, чтобы не занести микробы с последующим заражением крови.
Фридриху же раны и царапины обрабатывал его жених. Аллен с улыбкой колдовал над ранами мужчины, так радуясь, что они победили, и Фридрих не погиб. После этого он поднял взгляд васильковых глаз.
— Я закончил, господин, — сказал омега специально в такой официальной форме, ведь рядом был король, который не особо доволен их отношениями.
— М-м, спасибо, Аллен, ты лучший лекарь, — облизнулся Фридрих, незаметно поцеловав Элиса в ручки, немного шершавые, но любимые, — люблю твои руки, — прошептал он тихо, чтобы только омежка услышал.
Аллен смутился, когда тот поцеловал его кисти.
— Н… — выдавил из себя омега какой-то звук, пытаясь отдернуть руки, ведь они были ужасны, по мнению Аллена. — Фридрих… — выдохнул шатен также тихо, закусив губу, а руки омеги так и остались в руках мужчины.
— Ты, маленький злюка. Вообще почти не даешь касаться себя, — с улыбкой вздохнул Коул и отпустил его ручки, ведь тот так яростно вырывал их. — Вот я тебе все позволяю, — хитро улыбнулся, подмигнув ему, ведь любое касание омеги было приятным. Конечно, руки альфы были куда грубее, чем у омеги.
— Я… Я хочу, чтобы ты касался меня, к-когда мои руки будут более ухоженными, — прошептал омега почти на ушко альфы, горячо выдохнув. Но подобным поведением на близость он не намекал — омега немного этого боялся с тех пор.
— Тогда позволяй мне касаться тебя везде… И я не считаю твои ручки какими-то некрасивыми. Ты делаешь такую сложную работу, это важно, и мне все равно, какие твои ладони, — тихо говорил мужчина ему на ушко, снова взяв его кисти и переплетая незаметно пальцы.
«Сильно хочу его… Но он наверняка боится».
Омега закрыл глаза, мягко улыбнувшись.
— Спасибо… Я очень тебя люблю, — сказал омега тихо и улыбнулся, услышав эти слова в ответ, а потом медленно все же поднялся, кланяясь и выходя из лечебницы с кровавыми бинтами и своей сумочкой с травами. Король лежал на кровати и отдыхал после того, как ему обработали раны.
***
Через четыре дня воины и приближенные короля смогли собрать все богатства Эрбета. Они собирались домой, оставляя эту страну погибать без правителя и средств к существованию в полуразрушенном замке.
Дорога домой была изнурительной, воины иногда стонали от боли в ранах, они мало спали, лекарств на всех не хватало, и нужно было скорее добраться в Биргит.
Эван ехал с воинами на конях, а все войско продолжало холодать.
— Фридрих, мы должны добраться до Биргита вовремя… Иначе, когда начнётся снег и вьюга, мы не спасемся, — сказал мужчина, сдерживая себя от стонов, ведь он тоже был ранен, и подобное путешествие было нежелательным. К тому же, он уже несколько дней путешествия в столицу чувствовал себя плохо.
— Я понимаю, господин, но мы двигаемся медленно, я понятия не имею, как нам ускориться. Лошади устали, как и воины с омегами, нам нужен привал, — проговорил альфа, зная, что это оттянет время, но всем и правда нужен был перекур и горячая еда.
Альфа поднял взгляд на Фридриха и кивнул.
— Хорошо, ты можешь это все подготовить? — спросил его мужчина, учащенно дыша. Сейчас время близилось к раннему утру, но все также было холодно.
— Конечно, господин, — Фридрих сделал поклон головой, отъезжая от короля, и к середине дня они уже устроили небольшой лагерь, и всем приходилось плотно ютиться в тесных палатках, чтобы не разворачивать много вещей.
Король чувствовал себя не очень хорошо, ведь альфа немного приболел, пока они ехали. Поэтому он лежал в палатке с жаром, не приходя в себя днями, а воины хорошо отдохнули, да и омеги тщательно ухаживали за каждым мужчиной, тоже очень устав, но вскоре отдохнув, ведь Эван так и продолжал лежать с жаром. За королем поставили очень внимательных и опытных омег, чтобы те лечили его и ни в коем случае не давали болезни разыграться или распространиться. Фридрих очень переживал за друга, он мало ел и спал, боясь, что тот так и не увидит наследника короля.
Болезнь правителя оттягивала их приезд в Биргит, где они не были уже больше полтора года. Мужчина иногда открывал глаза, пил воду, но отказывался от бульона или каши, а омеги почти ничего не могли сделать, обрабатывая раны и иногда напаивая Эвана отварами. Становилось все холоднее.
Дома Милтон знал, что войска должны были быть рядом и вот-вот приехать, и не знал, что его благоверный тяжело заболел.
Фридрих даже сам стал помогать омегам лечить короля и заставлял его есть, ведь сами слуги боялись его гнева. Дело было плохо, поэтому генерал отправил гонца за помощью в Биргит, чтобы перевезти одного короля. Через неделю приехали несколько десятков человек с большим крытым ложе, смахивающим на карету, где мог бы лежать раненный король. Действительно, из-за раны и холодного климата, длительного стресса на войне, мужчина никак не мог оправиться.
Короля осторожно поместили в карету, уложив его там, тепло укрыв, и с ним поехал Фридрих, Аллен и еще пару лекарей со своими чемоданчиками и травами. Они ехали восемь дней обратно и наконец прибыли, и Милтону сообщили, что король вернулся, но он очень болен и может не оправиться.
Мужчина приоткрыл глаза спустя еще пять дней во дворце, где было тепло, и где ему предоставляли настоящую медицинскую помощь. Альфа сглотнул, желая выпить воды. Эван знал, что в комнате кто-то сидит на стуле перед кроватью, но не мог понять, кто именно, ведь зрение никак не улучшалось.
Омега в это время читал какую-то лекарскую книгу и поднялся, как только увидел, что альфа открыл глаза.
— Эван… Тише, лежи, — проговорил приятный голос омеги, и он приподнял аккуратно голову альфы, отпаивая того водой.