Аллен тяжело дышал от быстрых толчков и протяжно стонал, но как ощутил, что любимый кончил, он распахнул глаза, тихо вскрикнув, излившись вновь от этого ощущения. Элис тяжело дышал, весь дрожа и не понимая ничего. Шея горела от метки, к которым он привык за пять лет любви с Фридрихом.
Альфа целовал омежку в плечики, нежно улыбаясь и гладя его по талии.
— Как ты, зайка моя? — улыбнулся мужчина, прекрасно зная, в каком шоке сейчас его жених.
Аллен закусил до боли губу, сжимая пальцами простынь.
— Ф-фридрих… Я… Мне же нельзя… Я мечтал, н-но… — шатен закрыл глаза, все еще часто дыша. — Хорошо… Я подарю тебе сына… Д-даже если умру…
Альфа все равно улыбался, поворачивая омежку на спину, явно ничем не опечаленный.
— Да, дорогой, ты подаришь мне сына, — проговорил мужчина довольно, гладя его по волосам.
Аллен тихо всхлипнул, не совсем понимая, почему Фридрих так поступает. Он обнял его за шею, прижавшись к нему.
— П-позаботься о моем сыне, прошу тебя, — сказал Аллен тихо, закрыв глаза, примеряясь с участью.
«Не понимаю… Ничего не понимаю… Я надоел ему? Почему он такой довольный, почему улыбается? Почему сделал этот выбор. Я же…» — думал в слезах омега, до крови кусая губы.
Мужчина, улыбаясь, отстранил омегу от себя, глядя в глаза.
— Мы вместе будем о нем заботиться, — подмигнул ему, поглаживая его живот. — Зайка, наш лекарь сказал, что в таких хороших условиях со мной твоя репродуктивная функция возобновилась. Ты выносишь ребенка и выдержишь роды.
Аллен учащенно задышал, а потом крепко прижался к любимому.
— Н-нгх, — тихо всхлипнул шатен, а потом зажмурился, — это правда? Я не умру? Так сказал лекарь? Ах… Ох! Это же самый лучший подарок, Фридрих, дорогой!
— Да, все хорошо, ты не умрешь. У меня ты отъелся и не работал на износ, твое тело стало плотнее, а значит, и организм оздоровился и стал крепче, ты можешь в таком же состоянии рожать мне хоть каждый год, — Фридрих счастливо улыбнулся, засмеявшись, а потом гладя омегу по спинке, когда тот так прижался.
— Я не могу мечтать о большем… Я был уверен, что моя судьба быть слугой, пока меня случайно не убьют, или я не заработаюсь до смерти… Н-но любовь, брак, ребёнок… Э-это слишком много для меня. Такое ощущение, что я нахожусь во сне и это все — нереально, — признался омега, целуя любимого в уголок губ.
— Тогда это очень хороший сон, не просыпайся никогда, — прошептал мужчина, заправляя прядки темных волос за его ушко, влюбленно глядя на его счастливое личико.
— Значит, мы можем сказать королю, что я беременный? Тогда он разрешит… Он же не желает тебе зла и несчастья, — прошептал Аллен, улыбаясь так счастливо, как никогда не улыбался, хотя и жил все пять лет с улыбкой на лице.
— Точно, это уж точно должно повлиять на его решение, ты мой умничка, — альфа крепко обнял любимого и перекатился, поэтому омежка теперь лежал на нем сверху. Он положил руки на его талию, гладя нежнейшую кожу Элиса руками.
Аллен опустил голову вниз, щекоча его длинными темными волосами, а потом с улыбкой наклонился и поцеловал любимого в губы.
— Жду не дождусь этой встречи.
— Только все равно помни, что я говорил, не прогибайся под него, — сказал Фридрих и уложил омегу рядом. — Я очень устал, малыш, давай спать? Поделаешь мне массаж своими ручками на голове? Ты же знаешь, как я это люблю.
Аллен кивнул.
— Я немного волнуюсь за тебя, ты в последнее время часто устаешь… Зачем так много работаешь? — шатен нежно зарылся пальцами в темные волосы, делая расслабляющий массаж.
— М-м-м… Как же приятно, — замурлыкал генерал, словно большой кот, улыбаясь и закрывая глаза. — Это все еще связано с войной, записи для историков, обучение и экипировка воинов на случай, если подобная война повторится.
Аллен вздохнул, уткнувшись после массажа в его шею.
— Я хочу, чтобы ты меньше уставал, я так волнуюсь за тебя, любимый, — прошептал он, закрывая васильковые глаза и после этого тихонько сопя, умудрившись устать сегодня сильнее, чем Фридрих.
— Я постараюсь, — тихо проговорил генерал, гладя омежку по волосам, и уснул следом за ним, прижимая это милое и нежное создание к себе.
***
Эван приехал в поместье Фридриха через несколько дней вечером на ужин. Аллен, конечно, жутко нервничал, но помогал слугам. Он надел на себя голубое платье, которое подчеркивало его темные волосы, заплетенные в косы, и красивые голубые глаза с белоснежной кожей.
Фридрих не волновался, ну, или слишком умело скрывал это. Он поприветствовал короля и друга, проводил его в столовую, и они сели во главе стола, а рядом с собой Фридрих усадил омегу.
Аллен не смел взгляд поднять на короля. Он жутко волновался, руки, сжатые в замочек, сильно дрожали, а сам Аллен казался слишком бледным. Король тоже молчал, глядя на омегу.
Эван отпил вина.
— Как его полное имя? — король обратился почему-то к Фридриху, будто не желая говорить со слугой.
— Спросите у него сами, господин, — сказал альфа, глядя в глаза королю. Его немного злило, что он не разговаривает с омегой, как полагается.
Эван вздохнул и повернул голову к омеге.
— Назови имя, — приказал он.
Аллен медленно поднял взгляд, еще сильнее волнуясь. Его нисколько не злило то, как к нему относится король, обладатель истинной королевской крови.
— Мое имя Аллен Элис, Ваше Величество, — произнес омега, тут же опустив взгляд в тарелку.
— Прошу, не приказывайте ему таким тоном. Он мой жених, который ждет от меня ребенка, он не слуга, — серьезно проговорил Фридрих, встав со стула из-за стола, положив на него руки. Аллан нежно потянул любимого за рукав, пытаясь успокоить. Генерал сел обратно и взял ладонь Аллена в свою, сжав ее и переплетая пальцы с ним.
Эван покачал головой, вздохнув.
— Хорошо, садись, — сказал король и улыбнулся, — Аллен Элис, скажи мне, действительно ли ты любишь Фридриха? Ты знаешь, как трудно заполучить дворянина дворянину? Ни один омега с сильной кровью не покорил сердце нашего генерала, а слуга, имеющий ребенка, смог, — он усмехнулся, явно немного подготовившись, ведь разузнал о сыне, которого Аллен родил в шестнадцать.
— Простите, Ваше Величество, я знаю, что чуть ли не худший омега для Фридриха, но мы очень любим друг друга, и я скоро подарю ему ребенка, поэтому я прошу Вас… Хоть Вы и имеете право злиться и не позволять нам быть вместе, я… я просто хочу… — Аллен не мог формулировать мысли дальше, а глаза застилали слезы, которые капали на их сплетенные руки и платье.
— Черт… Малыш, тише-тише… Боже, — генерал прижал шатена к себе, обнимая его нежно, гладя по голове и целуя его в макушку. — Зайка… Не плачь, все хорошо, мы все равно будем вместе, — шептал альфа омежке, гладя по спинке и по голове. Аллен уткнулся в грудь любимого, очень тихо плача, сам не зная, почему.
Эван поджал губы, выдохнув.
— Черт с вами, вот же… Ну и как это могло произойти, — он покачал головой и встал, положив бумагу с королевской печатью о том, что Аллен полностью свободен.
Когда заговорил король, Фридрих поднял на него взгляд, а потом увидел на столе бумагу и удивленно посмотрел на Эвана. Держа омегу в объятиях, он встал, пожав руку королю.
— Спасибо Вам, господин, большое спасибо, — он крепко обнял Аллена с улыбкой и стал целовать его в губы.
— Кхм, Вы сейчас тут съедите друг друга, я поеду, — сказал Эван, оставив возлюбленных одних, а сам сел на лошадь, почему-то улыбаясь.
Аллен крепко прижался к Фридриху, тихо всхлипнув в последний раз.
— Я люблю тебя…
— Я тоже тебя люблю, малыш… Сильно сильно, ты мое все, — альфа обнимал его крепко за талию, целуя во все личико, счастливо улыбаясь.