- Ай! - потерла я лоб освободившейся рукой.
- Прости, - виновато скривился этот танк в галстуке.
- Не прощу! Не пойду! Не хочу! - топнула здоровой ногой.
- Пойдешь, - упрямо ответил.
- Отстань! Чего привязался?! Что мне сделать, чтоб ты оставил меня в покое?! - негодовала во всю я.
- Пообедай со мной. - с ухмылкой предложил этот ... эпитетов не наберешься на него!
- Не буду. - так же упрямо заявила я.
- Почему?
- Потому что меня тошнит от тебя!
- Придется потерпеть. - невозмутимый ответ. Я уже собиралась возразить, но он приложил палец к моим губам, заставив подавиться словами. - Иначе мне придется воспользоваться своим пока единственным, но безотказно действующим аргументом.
Я непонимающе, возмущенно, недоверчиво и вопросительно одновременно уставилась на него в ожидании аргумента.
- Я сообщу твоей маме, что ты плохо кушаешь, и что тебя тошнит. Возможно это после той ночи, - деланно сочувствующим тоном выдал и изобразил задумчивость. - Не хотелось бы отвлекать ее от работы телефонными звонками, но что делать...
На этих словах он ткнул мне в лицо своим телефоном. На котором я с ужасом узнала номера маминого мобильного и рабочего.
- Не посмеешь, - не веря своим глазам я приглядывалась к цифрам, ища и не находя ошибку.
Когда он вызвал абонента, я попыталась выхватить у него из рук телефон, но не успела. Он поднял руку вверх, и достать его у меня не было никакой возможности. По громкой связи стали слышны гудки.
- Хорошо! Я пойду! Сбрасывай уже!!! - закричала я и заколотила кулаками ему по груди. Лопаясь от самодовольства, он сбросил вызов и пошел по коридору. Проклиная все на свете, я уныло поплелась за ним. Во что же я ввязалась.
Вся сцена происходила на глазах у десятков зрителей. Это заставило меня покраснеть до корней волос. Какое унижение. Проиграла так бездарно. Сдалась. И следую за ним, как осел на веревочке.
Что же мне делать? Как себя вести с ним, чтоб он отстал? Что я могу предпринять? Как бороться с шантажом? Стоит один раз поддаться и это никогда не кончится. Мне нужно такое же оружие, иначе я на крючке.
Так, прикинем шансы. Чем Я могу шантажировать ЕГО? Ни одной мысли. Без вариантов. Так, а что будет, если я не поддамся на шантаж? Хуже смерти. Мама узнает, что сам Царев, тот самый богач Царев, типа ухаживает за ее дочерью. Она же с ума сойдет от радости. Так и вижу, как она фантазирует на тему свадьбы, кучи внуков - наследников огромного состояния, безбедной старости и далее в том же духе. Хуже унижения и представить сложно. Царев же засмеет меня. Или того хуже, объединиться с мамой.
Кажется, он всерьез надумал «завоевать» меня. И я сама виновата, не стоило отказывать так резко, он же азартный игрок. Сам сказал на маскараде, добьется и вышвырнет, как кошку дворовую. Да я по уши в дерьме! Не то, чтобы я боюсь, что вдруг перестану его ненавидеть, нет. Просто я не хочу становиться центром внимания в такой роли.
Горестные раздумья пришлось прервать, когда мы пришли в кафетерий и сели за столик. За которым, к моему ужасу, уже сидели Дмитрин и Гнездов. Вот перед последним мне действительно стыдно. Боже, какой же я была свиньей по отношению к нему. На семинаре он спас меня, а я его во всем обвинила. Едва не плача, я уставилась на сложенные на коленках руки.
**
Я гордо вышагивал в столовую, периодически оглядываясь на понурую... так, называть ее новенькой как-то уже странно. По имени? Нет. Золушка? Глупо... Фамилия несклоняемая, неудобно. Да и как-то неуместно. Ладно, будем ориентироваться по ситуации, пусть пока останется привычной новенькой.
Не обращая внимания на вздохи окружающих, я неторопливо шагал коридорами. В шаге от меня вздыхала девушка, которую я решил назвать своей. Да, после произошедшего я понял, что нужно делать. А в своих решениях я не сомневаюсь. Больше я не буду врать самому себе. С ней мне хорошо. И я хочу, чтоб в моей жизни прочно поселилось это хорошее.
Она шагает рядом, и от этого в груди поселилось непривычное чувство просто радости. Как странно. Я не сразу понял, что именно странно. Теперь я понимаю. Я не чувствую злости, горевшей во мне непрерывно уже много лет. Которая всегда была со мной, где бы я ни был, что бы ни делал, кто бы меня не окружал. Даже с друзьями. Да что там, даже с любимой сестрой. Всегда. Но девушка, которая злила меня больше всех, единственная, кому удалось достать эту злость наружу сквозь толщу льда, смогла ее потушить. Невероятно.
Я ведь сильно изменился. Раньше, до встречи с ней, я не мог так открыто демонстрировать свои эмоции. Но она уничтожила мое самообладание. Маленькая дерзкая девчонка возымела такое влияние на самого влиятельного человека. Не стараясь, не желая, не понимая.