- Он погиб? - шепотом спросила я с ужасом.
- Нет. Пока. Но он очень этого хочет! - истерически заламывая руки раскачивался Филатов.
- Что с ним произошло? - деревянным голосом поинтересовалась я, дергая руками как можно незаметней.
- О! Ему очень повезло! - истекая сарказмом прищурился преподаватель, - Он очень умный, гений, и победил в шоу «Шанс в Империаль». Ему дали бюджетное место в самом престижном ВУЗе страны. А какой там бассейн! Для будущего олимпийского чемпиона по плаванию - просто сказка! - сделал паузу учитель, погружаясь в воспоминания о тех днях, - Умный, талантливый, своим светом и чистотой затмевал всех. Только вот с друзьями не заладилось в чудесном университете, понимаешь, о чем я? - иронически намекнул Дмитрий Геннадьевич на мое похожее положение в Империаль. Я лишь кивнула, стараясь развязать веревки, но они не поддавались. Черт!
- В первый же день он не угодил сыну главного спонсора, нашему общему знакомому, тем, что наступил тому на ногу. И по несчастью они оказались одногруппниками. Царев наверняка позавидовал уму и таланту моего мальчика. Сам-то он не блещет ничем, кроме папиных денег. А Кирюша сразу понравился всем. И преподавателям тоже. Все его нахваливали и выделяли. Но Цареву сильно это не понравилось и он начал травлю. Ты даже приблизительно не представляешь, какого это, когда Царев не просто играет, как с тобой, а действительно хочет уничтожить. Каждый день он приходил побитый, подавленный морально. Его преследовали, унижали и оскорбляли. А он был слишком добрым для того, чтоб ответить им.
- Почему Вы не остановили...- начала я со всхлипом, когда почувствовала, как жесткая веревка вспарывает кожу на запястье, но он перебил.
- Кирюша не пустил меня!!! - закричал он. - Я хотел, но не мог игнорировать его просьб. Он на колени встал! Передо мной! Братом! Его сломали!!! Так продолжалось две недели. Потом я не выдержал и поехал в туда.
Куратор замолчал и сел на стул, запуская руки в волосы и оттягивая их, растворяясь в воспоминаниях. Из его глаз и носа текло. Эта картина будет преследовать меня до конца дней. Если они у меня еще остались. Совершенно невменяемый, больной, отчаявшийся человек. Жалко и жутко.
- Когда я был на подходе, он позвонил мне. - срывающимся, отстраненным и пустым голосом продолжил он, заново переживая эти события. - Отсюда. Сказал где он. И попрощался. Я все еще был на проводе, когда он прыгнул! - учитель взглянул на меня полными горя глазами. - Прямо из этого окна. Вниз. Он решил умереть! Чтоб никогда больше не видеть Царева.
Куратор разрыдался, бросился к стене и упал перед ней на пол. Свернувшись калачиком, подгребая к себе цветы, он всхлипывал как ребенок. Против воли мое сердце разрывалось от жалости. Я плакала вместе с ним, чувствуя скорбь и омерзение одновременно.
- Он не умер физически. - хрипло сказал он через несколько минут, когда рыдания иссякли. - Он повредил позвоночник. Теперь он инвалид. Тело не слушается его. Овощ. Который может только говорить и моргать. И говорит он о том, как хочет умереть. Только об этом. Каждый день. Но он не может сделать это сам, поэтому просит меня.
- И ничего нельзя сделать? - прошептала я.
- Можно. Задушить. Или отравить. Можно даже застрелить. У нас есть дедушкино ружье. И самому вслед. Но сначала я должен отомстить. Тогда мне станет спокойно, и я умру счастливым. Вместе с ним. Навсегда. Буду защищать его. Я должен.
От его голоса на моей голове зашевелились волосы. Он совершенно сошел с ума. Так просто говорить о смерти нельзя. У него не осталось никакой надежды. Только отчаяние.
- Разве ничего нельзя сделать? Медицина шагнула... - попыталась снова я.
- Шагнула! - оборвал он, - Так далеко она шагнула, что лечиться по карману только избранным! Больница Империаль отказалась нас лечить после отчисления. Мы уже сделали операцию. Она была неудачной! Ежедневно он глотает лекарства. Я заложил квартиру, весь в долгах, у меня не осталось ничего! Завтра нам нечего будет есть! - выкрикивал он, но постепенно голос сошел на нет. - Поэтому надо успеть сегодня. Да. Скоро он приедет. Я все успею.
У меня все похолодело внутри. Сегодня я умру! И Иван? Это ведь о нем он продолжает бубнить, что скоро он приедет. В воспаленном мозгу вспыхнула болезненная мысль «И умерли в один день». Как в сказке. Только без «жили они долго и счастливо». Нет, так не пойдет.
- Вы хотите убить нас? - с ужасом спросила я.
- Только тебя. А он должен выжить после того, как выпрыгнет в окно. - меланхолично пожал плечами куратор. Я постаралась не пропускать через мозг его ответ. Представила, то мы говорим не о моей смерти. Просто говорим. Рассуждаем. Да.