Боже, ну почему я не сбросилась с крыши? Не пришлось бы переживать такой позор. Я ведь не смогу больше с гордостью смотреть Цареву в глаза. Он теперь точно не выгонит меня из универа. Нет, он не откажет себе в удовольствии унижать меня воспоминаниями при каждой встрече. Язык мой - враг мой. Страшно представить, что было бы, если бы он не остановил меня. Мысль об этом заставила меня покраснеть. Боги, я не знаю, что унизительнее: то, что я пыталась поцеловать Царева, или то, что он меня остановил. Может, еще не поздно сброситься с крыши? Нет, теперь я не осмелюсь. Кстати, что значат его слова, что я стану умолять его поцеловать меня? Не собирается же он меня соблазнить? Я рассмеялась в голос от собственных предположений. Толпа шарахнулась от меня в стороны. И хорошо, выходить скоро. И почему я не делала этого раньше?
По дороге из метро на остановку наземного общественного транспорта, я размечталась, как Царев будет ухаживать за мной, а я стану насмехаться над ним. Раз за разом. Я смеюсь, а он плачет. На коленях ходит за мной с цветами, а я смеюсь, смеюсь... Столкновение с толстым мужиком отрезвило меня. Извинившись, я поспешила скрыться от его ругани в автобусе.
Придет же такое в голову: Царев в роли соблазнителя. Смешно. И не реально. Ледяная глыба может испытывать только ледяную ярость и лютую ненависть. Некстати вспомнилась его теплая гладкая щека под моей ладонью. Я прикоснулась к мистеру совершенство. К самому Цареву, неприступному снежному королю. Кому расскажу - не поверят. Да и рассказывать как-то не хотелось. Когда Димка с Вадиком допрашивали меня, что происходило на парковке, я сказала, что плохо помню из-за своего состояния. Но, как назло, это прочно застряло в моей памяти. Стыдно-то как.
Надеюсь, сегодня я с ним не встречусь. Но не сильно. Ведь я знаю свою карму. С кем еще могло произойти такое, как не с самой большой неудачницей на свете: встретиться с врагом на маскараде, быть узнанной, быть отравленной химией, встретиться с врагом еще раз в неадеквате, еще и требовать поцелуй! Господи, за что мне все это? Почему мне не пришло в голову требовать, чтоб он отчислил меня? Или хотя бы, чтоб он провалился под землю, в ад, домой. Нет же, мне захотелось поцелуя! И я ведь действительно собиралась сделать это, хотела. Это все наркотики, точно. Или я окончательно свихнулась.
Если день не задался с утра, лучше из дома не выходить. А если вы уже вышли, лучше вернитесь. Потому что ничего хорошего априори в такой день произойти не может. Так вот мой понедельник обернулся кошмаром прямо на первой паре. Ее перенесли в другую аудиторию, потому что преподаватель другой группы неожиданно заболел и нас объединили. А в таком количестве в прежнюю аудиторию мы не помещались. И что же за группа такая к нам присоединилась? Да. По-другому просто не могло произойти. Я обреченно остановилась у двери.
Царев собственной персоной восседал на скамье, как на троне. И его взгляд не предвещал ничего хорошего. Как всегда. Заходить совершенно не хотелось, и я уже малодушно хотела сбежать, когда вошел как никогда бодрый и жизнерадостный куратор.
- Приветствую всех! Кто не знает, меня зовут Дмитрий Геннадьевич. Юная леди, - обратился к затравленно озирающейся мне, - займите свободное место. Скорей, пока еще таковые есть! Хах, как же нас много сегодня!
Я почти с ненавистью посмотрела на преподавателя. Как он может быть таким счастливым? Оглядев аудиторию трагичным взглядом я пришла к выводу, что в прошлой жизни я предала страну. Потому что в этой жизни я не могла столько согрешить, чтоб так расплачиваться. Свободные места магическим образом все скопились вокруг Царева. И тут два варианта: либо никто не хочет рядом с этим маньяком сидеть, что очень похоже на правду, либо он сам всех прогнал, чтоб заставить меня страдать, что вероятней.
Титаническим усилием воли я заставила свои ноги топать в направлении места. Где лучше сесть? Если впереди, он будет прожигать мне затылок. Если сзади, он чего доброго повернется и придется смотреть ему в глаза, а мне так стыдно за маскарад. Вдруг еще покраснею. Хотя я точно покраснею. Уже краснею. Тогда пусть это будет от злости! С самым борзым видом уселась рядом с ним и стала листать тетрадь. Ничего, впрочем, не видя, потому что полностью сосредоточилась на расстоянии между мной и Царевым. Готовая в любой момент вскочить и бежать, если это расстояние вдруг начнет сокращаться.