- Я не говорила ему! Он подслушал. То есть случайно услышал. Не суть. - она раздраженно дернула головой и поморщилась. Сильно болит? Так, надо сначала объясниться.
- А что мешало кому-нибудь еще услышать? Или намеренно подслушать? - резонно заметил я. Точно, это те девки с группы Игоря. Как их там, Мари и ... не важно, но они не в первый раз активность проявляли в травле новенькой. Да и наверняка у Мари, что за имя идиотское, зуб на новенькую после того, как я заставил ее видео удалить из чулана. Надо бы разобраться с ней. Много на себя берет. Кто там ее отец? Надо позвонить секретарю отца и дать поручение собрать информацию.
Пока я размышлял, новенькая тоже задумалась.
- Тебе, очевидно, такой вариант в голову не приходил. Проще бездоказательно меня обвинить. - обиделся я. Она виновато посмотрела, но упрямо поджала губы. - Идем дальше. Лестница. Я тебе уже говорил, кто в этом виноват и даже наказал виновников. Не вижу смысла снова объяснять тебе. Можешь не верить, но тогда докажи обратное сначала. Презумпция невиновности - знаешь о таком? - новенькая поджала губы и промолчала. - Ну а последнее обвинение вообще за гранью. Кем бы ты меня не считала, но подослать к тебе это чмо уже перебор. Если бы это сделал я, то почему тогда спас? Или если я хотел устроить героическое спасение, то почему пришел так поздно? А если хотел, чтобы ты сначала пострадала, то зачем пришел так рано? И зачем избил до полусмерти наемника своего? Логичней было бы, если бы он смог сбежать. Нет?
Я в ожидании уставился на нее. Наблюдать за тем, как мысли сменяют одна другую и весь процесс отражается на лице, было забавно. Недовольство, сомнения, стыд, раздражение еще миллион других эмоций. Мимика у нее неповторимая. Молчание затягивалось. Наконец, она недовольно уставилась на меня.
- Да, ты очень умный! Железная логика. Тебе бы в юристы, вон как все обвинения умело разметал. Но остался все же один вопрос. С чего ты добренький такой? Что на это скажешь, умник? Придумал уже ответ?
Она, как маленькая, надула губы и сложила на груди руки, повернувшись ко мне всем корпусом. Ее настойчивость в очернении меня очень злила. Может у нее и есть эмоциональные основания, но ни одного доказательства!
- Не придумал! Не знаю, что сказать! Потому что, ты - моя... - подходящего определения не нашлось, - Потому что только я могу обижать тебя! Это моя прерогатива! - как всегда я не мог держать себя в руках рядом с ней и голос сам собой повышается, - А когда я увидел, что тебя обижал кто-то другой, то мне захотелось его убить! А тебя защитить! Потому что ты давно уже стала чем-то... кем-то особенным. Всегда была больше, чем просто прохожая. Постепенно становилась все более значимой частью моей повседневности. Мне нравится ругаться с тобой. Как ты тогда на маскараде сказала? Я люблю тебя ненавидеть? Так вот и я люблю, как ты меня ненавидишь. Только меня ненавидь! А все, кто захочет занять мое место, сильно пожалеют. Только я твой враг. А ты только мой. Самый важный враг.
Мы недовольные друг другом сражались взглядами. Моя речь сначала разозлила ее, а потом смутила. Но закончил я как-то неловко. Глупые доводы, но искренние, как ни странно. Звучат по-детски и это раздражает!
Сказал это все и вдруг понял, что больше не хочу быть ее врагом. Хочу защищать ее. Хочу, чтоб она искала у меня защиты, как ранее, когда прижималась ко мне в слезах. Не хочу, чтоб она плакала. Хочу оградить ее от опасности. После того, как увидел ее у гаража, такую хрупкую, напуганную, что-то дрогнуло во мне. Хочу, чтоб на ее лице больше никогда не было ссадин и крови. Хочу подвозить ее вот так. Хочу, чтоб она улыбалась. Мне.
Все это стало таким откровением, что я едва не открыл рот от шока. Дмитрин прав. Я влюбился в эту девочку! И уже, кажется, давно. Поэтому и злился на нее так сильно за то, что влезла в мое личное пространство так нагло и заняла его полностью. Еще тогда, после инцидента с чуланом, я почувствовал что-то странное, но принял это за уважение и вину. Теперь я все понял. Вот оно как. Как бы теперь это принять. Невероятно. И как мне с этим жить теперь?! Эта девченка! Я спятил.
- Как же мне тебя теперь ненавидеть, если ты такой... - тихо проговорила она, заливаясь краской. В машине вдруг стало жарко.
- Ты чего такая красная? Болеешь? Это заразно? - я приложил руки к своим щекам, они тоже горели. Что тут твориться?
***
- Ох, ну что за дурак, - пошипела я и выскочила из машины. Точнее попыталась выскочить, но боль во всем теле заставила выползти. Он тоже поспешил выйти.
Я совсем засмущалась. Что это со мной? Как неловко. Я поежилась и обняла себя за плечи. В его свитере тепло. А вот ему в футболке сейчас наверняка холодно. О чем я думаю вообще?! Надо как-то прощаться уже, а то умру со стыда.