- Спасибо тебе большое. Еще раз. Я отплачу. Наверное. Когда-нибудь. Ну... мне пора.
Я замялась. Эпическая неловкость прямо! Надо уходить уже! Но ноги не идут совсем. Все же страх, что меня там ждет маньяк, никуда не делся.
- Пойдем, провожу, - как будто прочитав мои мысли хмуро предложил Царев.
Хотя это не похоже на предложение, скорей приказ. Вот теперь я его узнаю. Я хмыкнула и похромала за ним. Ведь ответа моего он не дожидался и просто пошел в подъезд, не дав возможности отказаться. Хотя я бы не отказалась. Подняться на второй этаж стало невыполнимым подвигом. Молча мой спаситель (самой не верится, что я его так называю, мир с ума сошел, однозначно) хотел взять меня на руки и уже нырнул под руку, но я непроизвольно отшатнулась и закричала «я сама». Пробубнив что-то типа «чего орать то», он положил мою руку себе на локоть и мы потащились по лестнице. Противиться я не стала. Нога сильно болела. И живот при каждом шаге сводит, как будто я целый день пресс качала. Я еле переставляла ноги, но Царев не торопил меня и терпеливо поддерживал. Отбросив смущение, я почти повисла на его локте, не сдерживая стоны.
С каждой ступенькой перспектива остаться в пустой квартире выглядела все более мрачной. Надо маме звонить. Не смогу я одна.
- Спасибо, - выдохнула я, когда мы подошли.
- Ты не устала это повторять? - поднял бровь Царев. Я посчитала лишним отвечать. Порывшись в сумке, я нашла ключи. На задворках сознания я почувствовала разочарование от того, что они не потерялись. Тогда можно было бы попросить, чтоб он отвез меня к маме на работу. Или вломиться к Димке. Точно! Можно Димке позвонить и попросить прийти! Гениально.
- Кофе? - предложила вдруг я, думая о соседе.
Царев удивился. Но не так сильно, как я. Я аж по рту себе хлопнула в надежде затолкать слово обратно. Вот отмочила! Это последствия травмы головы, не иначе.
- Да? - ответил он со слегка вопросительной интонацией, так и не опустив брови.
Повозившись с замком, я, наконец, открыла. Черный проход напрягал, но слыша за спиной раздраженное сопение от моей медлительности, я отважно вступила в прихожку и быстро включила свет. Осмотрела ее и с облегчением разулась, никого не обнаружив. Царев проследил за моими действиями, задержавшись на черных в ромашку носках, хмыкнул и тоже разулся. У себя дома он, наверно, обутый ходит, судя по сериалам. Молодец, в воспитании ему не откажешь. Прошли на кухню, я поставила чайник, а он замер в дверном проходе. Все же он слишком большой. Особенно для нашей маленькой кухни. Я достала банку с кофе, сахар и кружки и выставила все на стол.
- Зальешь? Я пока отмоюсь. Я быстро.
Я хотела пройти мимо него, но он занял весь проход. Я остановилась в шаге. Он растерянно смотрел на стол. Потом перевел взгляд на меня. Я кивнула за его спину, намекая, чтоб отошел. Он оглянулся назад, на меня, на проход и отошел, почесав затылок.
Совсем устал, раз так туго соображает.
Увидя свое отражение в ванной я ужаснулась. Натуральная ведьма, сбежавшая с костра инквизиции. Вся грязная, лицо и руки в крови, волосы слиплись. Раздевшись я ужаснулась еще больше. Синяков не сосчитать на руках и ногах, но больше меня напугал синяк на животе. Вот уже где у меня никогда их не бывало. Жуткое зрелище. Но завтра будет еще хуже. И болеть будет еще сильнее. Поэтому помыться необходимо сегодня. Я закинула в стиралку свитер Царева и свои джинсы. Порванную кофту с омерзением бросила в мусор. Забравшись не без труда в ванну, я встала под струи теплой воды, желая, чтоб они смыли все пережитые мерзости. Ссадины на губе и ладонях запекло.
Пока мылась, размышляла над поведением Царева. Его объяснения в машине меня очень смутили. Он был таким... странным. Этому слову можно присваивать статус "слово дня" - не сосчитать, сколько раз я его употребила у себя в голове за сегодняшний вечер. Нет, ну а как сегодняшнего Царева еще назвать? Такой непохожий на обычного ледяного себя. Неужели его отношение действительно изменится теперь?
Нет, не стоит обольщаться. Да и верить не стоит.
Но он был таким искренним. Кажется. Красивый.
Что?! Откуда такие мысли?
Его забота очень польстила мне. Но это слишком странно. Он не может быть таким... хорошим. Тем более со мной. Что он там говорил? Стала важной? С каких пор?
О, мой бог! Да это же он начал осуществлять свои слова на маскараде! Я все поняла! Хочет, чтоб я поверила ему, стала благодарной, влюбилась, а потом он от души посмеется надо мной! Наверняка! Не дождется! Я буду благодарной, он заслужил, но ни за что не проиграю. Никогда я не скажу ему, что он стал важным или что-то в этом роде. И точно никогда снова не попрошу поцеловать меня. Лучше язык себе откушу. Или ему. Ай, откуда вообще у меня такие мысли?! Чтоб прийти в себя, даже по щеке себя ударила и застонала от боли в разбитой губе. Точно дура совсем.