Выбрать главу

Теперь к этой славной когорте принадлежала и Кари, а потому ее ответная улыбка была не менее лучезарной.

— Я тоже рада…

Он задорно подмигнул.

— Список не забыла? Тогда пойдем.

Хантер привез ее в Диллон — крохотный городишко, почти целиком состоявший из домиков, которые сдавались лыжникам в пик сезона. Цены здесь, как и в любом курортном местечке, были заоблачными, но все же чуть более умеренными, чем в Брекенридже.

Бродить по длинным рядам продуктового магазина в сопровождении мужчины было для нее непривычно, даже немного неловко. Когда Кари была замужем за Томасом, все необходимые закупки делала домоправительница. Ни до замужества, ни после гибели Томаса она не ходила в магазин с мужчиной. Обычно ее экспедиции в супермаркет носили молниеносный характер: заскочила, схватила первое, что попалось под руку, и выскочила.

Хантер, судя по всему, тоже не обладал в этом деле достаточным опытом, а потому действовал, в основном полагаясь на интуицию.

— Ты эту штуку пробовала когда-нибудь? — неуверенно поинтересовался он.

— А что это?

Хантер попытался разобрать надпись на банке, но та была выполнена на каком-то непонятном языке.

— Сам не знаю. — Тем не менее он бросил банку в их тележку.

Пока Кари выбирала кочан салата, он взял апельсин, очистил его и аккуратно выбросил корки в бачок для мусора. Потом сунул дольку в рот Кари, а две съел сам.

— Надеюсь, ты заплатишь за него? — прошепелявила она, стараясь, чтобы сок не вытек у нее изо рта.

— Ясное дело, — ответил он с еще более набитым ртом. И тихо добавил, наклонясь к ее уху: — Если застукают.

Кари закашлялась.

— А я-то думала, ты всегда на стороне закона. Сажаешь в тюрьму за малейшую провинность…

— Сейчас я в отпуске, — наставительно произнес Хантер, притронувшись указательным пальцем к ее носу.

— И почему только ты предпочел прокурорскую карьеру адвокатуре? С твоим-то умом можно было заработать гораздо больше в качестве защитника. Разве не так?

— Благодарю за комплимент. — Повертев в руках пакет с суфле, он положил его обратно на полку. — Конечно, ты права. Наверное, мне вообще стоило бы уйти в бизнес, расставшись с карьерой госслужащего. Тогда мои финансовые дела точно пошли бы в гору.

— Так в чем же дело? — продолжила допытываться Кари. У нее было предчувствие, что, если сейчас ей удастся докопаться до сути, многие неясности, касающиеся Хантера, отпадут сами собой.

— Должно быть, меня испортили своей честностью мои родители. С молоком матери я впитал убеждение в том, что между плохим и хорошим есть четкая граница и каждый должен отвечать за свои поступки. Так что не уверен, что мог бы защищать в суде кого-нибудь, наверняка зная, что этот человек виновен в преступлении. Ты только пойми меня правильно. Я вполне уважаю адвокатов и их работу. Я знаю: без них не обойтись, они — часть системы, которая работает, и, слава богу, работает не так уж плохо. И все же эта отрасль юриспруденции — не для меня.

— А ты честолюбив, — заметила она. Магазинная тележка, ехавшая следом за ней, тут же остановилась. Прежде чем ответить, Хантер хотел встретиться с Кари взглядом.

— Да, честолюбив, и не скрываю этого. Но я не считаю честолюбие пороком.

— Даже раздутое сверх всякой меры?

— Значит, для тебя я именно таков?

Она отвела взгляд в сторону.

— Был. Раньше. А теперь, — Кари в нерешительности опять подняла на него глаза, — и сама не знаю, что думать. Может, ты хочешь сделать карьеру в политике?

Его улыбка снова стала озорной.

— Поживем — увидим. А пока единственное мое желание — стать хорошим окружным прокурором.

— Ты уже стал им. — Взгляд ее глаз был вполне серьезен. Теперь в них не было и тени неуверенности.

Хантер ощутил знакомый прилив страсти и нежности. Она была не только соблазнительной женщиной, но и настоящей, волевой личностью, способной признавать собственные ошибки и прощать ошибки другим.

— Спасибо, — вымолвил он.

Некоторое время они смотрели друг на друга, потом Кари взялась за тележку.

— Расскажи мне о себе, — попросила она.

Как выяснилось, Хантер родился в штате Юта. Его отец владел страховым агентством. И отец, и мать здравствуют доныне. Одна из сестер замужем, другая еще учится в школе.

— Я второй ребенок в семье, к слову сказать, очень упрямый и скверный.

— Спорить не стану.

Он добродушно рассмеялся.