— Ну, что же, Ким, — игнорируя парней, что ещё стояли, не в силах сдвинуться с места, обратился мистер Ю к Джунсу, — раз не можешь играть, будешь рисовать декорации. Судя по тому, как ты украсил свой экземпляр пьесы, получается у тебя это лучше, чем говорить.
Джунсу согласно кивнул и даже улыбнулся — для него счастьем было заняться любимым делом. Он тут же начал делать наброски на бумаге, чтобы показать учителю задумки, что крутились у него в голове с самого первого дня, просто предложить свои услуги в качестве оформителя жутко стеснялся, а тут такая удача…
Тем временем трое друзей направлялись к выходу.
— Что ж, в нашем полку прибыло, — с ухмылкой похлопал друга по плечу Джеджун.
— Дже, ты хоть не издевайся. И так тошно.
— А мне просто офигительно как хорошо, так что ли?
— Ну, ты уже должен был смириться, всё же неделю, как тебя Дездемоной обозвали. А для меня это шок, я ведь честно надеялся, что избежал «женской» участи.
— Теперь у тебя будет время привыкнуть к ней, — заржал Хён.
— Ты, сонмище сперматозоидов, заткнись уже! — в сердцах рявкнул Ючон, друзья вздрогнули — настолько неожиданным был для них этот всплеск.
— Ты смотри, уже истеричные нотки прорвались — быстро в роль вживаешься, — хохотнул Джеджун, за что получил от друга пинок. Ким вытаращил свои глазащи — Ючон ещё никогда так грубо с ним не обращался, покорно принимая все тычки и оплеухи на свою долю, а тут…
— Да, видать, сильно тебя накрыло, — сочувствующе пробормотал брюнет, даже не пытаясь возмутиться — слишком необычен был этот Ючон.
Затем, схватив друга за плечи и повернув лицом к себе, произнёс, глядя прямо в глаза:
— Ты кто, болезный, и куда дел нашего весёлого болвана? Верни его сейчас же, незнакомое чудовище, иначе защекочу до смерти.
— Угу, — кивнул, соглашаясь Хёнджун, — защекотит, от него всего можно ожидать, лучше послушаться.
Ючон, словно очнувшись, тряхнул головой, улыбнулся и обнял своих товарищей, подумав, как же хорошо, что у него есть это счастье — друзья, что в огонь и в воду, если надо…
— Ну, что ж, держись, муженёк, — выдал он, улыбка стала больше походить на оскал.
— Трындец Шиму, — не обращаясь ни к кому конкретно, констатировал Хён. — Эх, девочки, пойдёмте, — обняв товарищей, продолжил он, за что получил две звонких оплеухи, и друзья, хохоча, двинулись разгонять тоску в парк, как и договаривались заранее.
Испытав свой вестибулярный аппарат практически на всех аттракционах, ребята, довольные, заглянули в кафе и решили съесть по порции мороженого.
— А знаете, — произнёс Ючон, — давайте, если со спектаклем всё выгорит, пойдём в следующем году в театральную студию.
— В следующем году нам надо ещё больше внимания обратить на учёбу, ибо через два года — выпускные экзамены, поэтому от успеваемости будет многое зависеть.
— Тебе-то чего бояться, зубрилка? — удивился Пак, услышав ответ Джеджуна. — Вы же с Чоном в числе лучших. Ощущение, что ты вообще ничего не учишь, а лекции учителей сами тебе на подкорку записываются.
— А ты? Тебе не помешало бы подтянуться по физике, математике и химии. Вот что ты сегодня на уроке устроил?
— Да ладно, весело же всем было.
— Угу, ещё веселей было бы собирать руки-ноги по всему помещению, если бы твой эксперимент закончился более плачевно.
— Да ну, это из-за какой-то малипусенькой пробирки? Там реактивов-то намешано было всего ничего.
— Да ты хоть знаешь, что ты там смешал? — удивился брюнет такой беспечности друга.
— Нет, и не надо мне сейчас на эту тему лекцию читать. Успеют ещё голову забить за два оставшихся года. И вообще, зачем в жизни мне эта химия? А математика? Деньги считать я и сейчас могу, а все эти синусы-косинусы-логарифмы — к чертовой бабушке.
— Эх, ты, — только и смог произнести Джеджун.
Хёнджун молча наблюдал за перепалкой друзей. Затем решил вставить своё слово:
— Действительно, Дже, не нуди. Ну, побаловался ребёнок, — на последнем слове Ючон, блеснув глазёнками, так часто закивал головой, что, казалось, от такой интенсивности та просто слетит с плеч. — Всем же реально было весело, да ты сам хохотал. А вообще, Ючон прав, тебе с такой внешностью и темпераментом действительно надо служить Мельпомене или вовсе на большой экран пробиваться. Да и Ючону с его вечным шилом в заднице амплуа артиста — то, что доктор прописал. Представляете, сколько у вас поклонников будет?
— Мне кажется, мы и сейчас от их отсутствия не страдаем, — нахмурившись, произнёс Дже.
Но его реплику проигнорировали. Зато Ючон заинтересованно повернулся ко второму Киму:
— А ты, кем хочешь быть ты? Наше с Дженькой будущее ты представляешь, а своё?
— Куда же я от вас? — улыбнулся Хён. — Я стану вашим продюсером или как там говорят, коммерческим директором, и буду стараться повыгоднее вас продать.
— Ясно, сутенёром, в общем, — заключил Пак.
— Угу, наверное, так оно со стороны и выглядит.
— Придурки, — заключил Джеджун, и троица, хохоча, двинулась домой.
На следующий день после уроков все задействованные «актеры» толпой двинулись на репетицию. «Продовольственная обслуга», как назвал Шиндона с помощником Чанмин, тоже направилась в актовый зал. Вот тут-то и началось. Пока читались реплики, Шим, оправдываясь своей чрезмерной занятостью, гонял хёнов за едой и напитками. Продукты Мин предпочитал те, которых в школьном буфете не было, напитки — тоже, но он ни разу не повторился. И, что удивительно, съедал все, что приносили. Глядя на тощего сопляка, Реук, помогающий Шиндону справиться с нелёгкой миссией «накорми растущий организм», удивлялся, куда всё, что они приносили, помещалось. Через час парням стало казаться, что они — пара гончих, которую лисица путём нехитрых манипуляций заставляет бегать по кругу, со стороны наслаждаясь дивным зрелищем. А Шиндон уже пожалел, что в помощники взял только одного человека, хотя учитель разрешил захомутать двоих.