Но всё это, как ни странно, нисколько не портило впечатления, наоборот, даже разбавляло немного мрачный сюжет пьесы, превращая её в трагикомедию.
И вот, наконец, она, последняя сцена.
<p align="center" style="margin: 0px;">
Дездемона:
«Убей хоть завтра, дай мне ночь прожить!»</p>
Сказав это, Джеджун ловко попал коленом точно между ног Отелло, прошептав на ухо:
— Бубенчики побереги.
Глаза Чона увеличились в размере. Увидь он сейчас себя в зеркале, больше никогда не стал бы причитать по поводу их маленького размера. Джеджун без всякой операции за пару секунд помог побороть этот комплекс. Зрители дружно ахнули, увидев, что творится на сцене. Половина зрительного зала из солидарности была готова помочь мавру расправиться с сопротивляющейся женой, другая же половина решила, что строптивая Дездемона придаёт пьесе больше живости, нежели «тряпочка», которую принято изображать в классическом варианте. Тот же куратор, что интересовался исполнителем главной женской роли, заметил, что ему нравится подобная несколько вольная трактовка произведения. Директор облегчённо вздохнул.
Немного отдышавшись, Юнхо вынужден был продолжить, несмотря на ощутимый дискомфорт.
<p align="center" style="margin: 0px;">
Отелло:
«А, ты сопротивляться!»</p>
— Чуть яиц меня не лишил, засранец, — яростно зашептал он на ухо «жене».
<p align="center" style="margin: 0px;">
Дездемона:
«Хоть полчаса!»
Отелло:
«Все решено! Что медлить?»
Дездемона:
«Дай помолиться мне!»
Отелло:
«Теперь уж поздно!»</p>
Когда мавр начал душить супругу, Киму даже показалось, что Чон реально решил это сделать. Покраснев, он захрипел:
— Ну, козёл, пусть только занавес дадут — тебе я отомщу!
На что Юнхо, улыбаясь, ответил:
— Ким, да ты никак стихами заговорил.
— Угу, я тебе ещё посмертный мадригал сочиню…
Через некоторое время на сцену вылетел Ючон:
— Убийство, добрый господин, убийство! — орал он, бегая по сцене с выпученными глазами, переходя на ультразвук.
В зале послышался восхищённый шепоток: «Как эмоционально играет!» Это вдохновило Пака ещё больше. Поэтому после стона Дездемоны «Убита… Без вины…» и еле слышной реплики в сторону «Мой муж — козёл и сволочь», что была произнесена исключительно для одного участника, он продолжил носиться по сцене с воплями:
<p align="center" style="margin: 0px;">
«О, ужас! Горе! Голос госпожи!
Сюда! Сюда! На помощь! О, скажите
Еще хоть слово, милая синьора!»</p>
Причём периодически задевая Отелло, стоящего рядом с кроватью, накрытой балдахином. Тому пришлось несладко, ибо прилетало ему куда попало. Раз Ючон, всплеснув руками, смачно шлёпнул его ладонью по лицу. В другой попал точно под дых, отчего мавр стал напоминать выброшенную на берег рыбу. И так продолжалось, пока слова у Пака не закончились. Вот тогда Юнхо и вздохнул облегчённо. Но рано.
<p align="center" style="margin: 0px;">
Отелло:
«Она в распутство впала, стала тварью!» — Чон грозно топнул ногой.
Эмилия:
«Ты на нее клевещешь, черный дьявол!»</p>
В ответ Пак наступил на ногу Чону так, что тот невольно подпрыгнул. После чего перепалка продолжилась.
<p align="center" style="margin: 0px;">
Отелло:
«Она была неверной, как вода!»
Эмилия:
«Как безрассудный пламень, ты спалил
Ту, что была самих небес вернее!»</p>
После этих слов последовал удар под дых…
И, наконец, последние минуты спектакля.
<p align="center" style="margin: 0px;">
Отелло:
«Я перед казнью целовал тебя…
Так и умру — целуя и любя!..»</p>
На этих словах Юнхо, решив отомстить строптивому партнёру, упал прямо на «мёртвое тело» жены, лежавшее на кровати. Джеджун даже пошевелиться не мог, так как считался мёртвым, а Чон наглым образом пользовался этим, обжигая шею Кима горячим дыханием. Тот не выдержал и зашипел:
— Слезь, козёл.
— Не могу, я мёртв, — ответил тот, из вредности лизнув шею парня, явно провоцируя того.
— Щас я тебя действительно убью, — продолжал негодовать Ким.
— Ты тоже мёртв, так что лежи и не дёргайся, — хитро улыбнулся Чон.
Тут они услышали шквал аплодисментов и голос Ючона, стоящего рядом:
— Вставайте, извращенцы, потом налижетесь.
Дездемона тут же выпнула мавра с кровати, от чего тот шлёпнулся на пол, приземлившись точнёхонько на пятую точку, после чего резво подскочил. Все актёры, взявшись за руки, дружно поклонились зрителям и отступили вглубь сцены. Как только большое полотнище занавеса скрыло от зрителей участников пьесы, Чону вдруг срочно захотелось в туалет. Ким бежал за ним, подобрав полы дурацкого платья.
А в зале, практически все зрители разошлись. Только двое человек всё ещё сидели на своих местах.
— Ну, что ж, Хичоль, я честно выиграл. Как видишь, спектакль состоялся, Ким с Чоном живы и даже, как ни странно, подружились, даже я такого предположить не мог… давай ключи, — протянул руку Канин.
Хичоль нехотя протянул ключи от новенькой «Хонды». Он привык возвращать долги.
<p>
</p>