Синаххериб говорит:
«Со множеством колесниц моих я взошел на высоту гор, на ребра Ливана, и срубил рослые кедры его, отличные кипарисы его, и пришел на самое крайнее пристанище его, в рощу сада его; и откапывал я и пил воду чужую, и осушу ступнями ног моих все реки Египетские»
Аналогичные описания, только менее поэтичные, мы находим в ассирийских анналах. Однако ассирийскому писцу вряд ли пришло бы в голову великолепное сравнение Египта с тростью надломленной, которая не только не служит опорой, но становится опасной для держащего ее. В анналах любого из ассирийских писцов Синаххериб даже в шутку не стал бы предлагать своему противнику пари. Судя по всему, поэт прекрасно знал обстановку как в Израиле, так и в Ассирии. Он вполне мог принадлежать к писцовой школе Себны, названного здесь по имени, хотя в других случаях говорится просто об «ученых Езекии». О той роли, которую играл Себна, можно судить хотя бы по тому, что он назван в числе представителей, направленных для переговоров с тремя ассирийцами. Все, что создал поэт, носило чисто светский характер и никак не увязывалось с жизнеописанием пророка Исайи. Введение пророка в рассказ только создает путаницу. Так, например, Синаххериб пишет еще одно письмо, в котором царь несколько иными словами повторяет то, что уже было сказано. Какова цель этого последнего письма, для чего оно нужно? Да только для того, чтобы ввести в текст пророка.
Весьма загадочно окончание всей истории. Здесь, по-видимому, вступают в противоречие два отрывка. Один из них гласит:
«Вот, Я пошлю в него дух, и он услышит весть, и возвратится в землю свою, и Я поражу его мечом в земле его…»
И другой:
«Пошел Ангел Господен, и поразил в стане Ассирийском сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот все тела мертвые. И отправился, и пошел, и возвратился Сеннахирим [Синаххериб], царь Ассирийский, и жил в Ниневии. И когда он поклонялся в доме Нисроха, бога своего, то Адрамелех и Шарецер, сыновья его, убили его мечом, а сами убежали в землю Араратскую»
Это выглядит противоречиво, но эти противоречия объясняются пробелами в изложении. Синаххериб стоял с войсками перед Лахесом или Ливной. В Иерусалиме разразилась чума, а затем перекинулась в лагерь ассирийцев. Узнав об этом, Синаххериб отказался от дальнейшей осады и ушел в Ниневию, где и был убит через 50 дней. На самом деле он прожил еще 20 лет, но признание этого факта нарушило бы ход повествования. Число 50 взято из «Книги Товита». Серьезная путаница возникла из-за того, что составители заимствовали кусок текста из рассказа «Книги Товита» и механически переставили его в конец «4-й Книги царств», введя словами: «В те дни заболел Езекия смертельно» (20, 1). «Те дни» — это дни осады. Следовательно, сначала чума разразилась в Иерусалиме, и заболел сам царь. Из города она перекинулась в лагерь Туртана. Это и была та весть, которая дошла до Синаххериба, а Езекии в это время приснился сон, в котором ему возвещалось отступление врагов. Рассказ об этом сне дошел до нас, хотя его и нет в Ветхом завете: Езекия, когда был болен, поспорил с богом: