Ближайшая задача, возложенная на армию, заключалась в обороне Крыма. Армия насчитывала в своих рядах 35–40 тысяч бойцов, имела на вооружении 100 орудий и до 500 пулеметов. Но была потрясена морально, и войска, прибывшие из Новороссийска, лишены были материальной части, лошадей, обозов и артиллерии. Добровольцы пришли поголовно вооруженными, привезли с собой все пулеметы и даже несколько орудий. Донцы прибыли безоружными.
С первого же дня началась спешная работа по реорганизации, укомплектованию и снабжению частей. Некоторый отдых успокаивал возбужденные до крайности нервы. До тех пор, в течение 1/2 года, части были разбросаны по фронту на огромные расстояния, почти не выходя из боя. Теперь сосредоточенное расположение крупных войсковых соединений открывало возможность непосредственного и близкого воздействия старших начальников на войска.
Противник занимал северные выходы из Крымских перешейков по линии Геническ – Чонгарский мост – Сиваш – Перекоп. Силы его были невелики (5–6 тысяч), а присутствие в тылу отрядов Махно и других повстанческих банд сдерживало его наступательный порыв. Со стороны Таманского полуострова большевики никакой активности не проявляли.
Движение главных сил Юга к берегам Черного моря советским командованием расценивалось как последний акт борьбы. Сведения о состоянии наших войск, о мятежах, поднимаемых войсками и начальниками – весьма преувеличенные, – укрепляли большевиков в убеждении, что Белую армию, припертую к морю, ждет неминуемая и конечная гибель. Поэтому операция переброски значительных сил в Крым, готовность и возможность продолжать там борьбу явились для советского командования полнейшей неожиданностью. На Крым не было обращено достаточно внимания, и за эту оплошность советская власть поплатилась впоследствии дорогой ценой.
Необходимо было упорядочить и реорганизовать гражданское управление, слишком громоздкое для Крыма. Южнорусское правительство Мельникова{58}, прибыв в Севастополь, попало сразу в атмосферу глубокой и органической враждебности, парализовавшей всякую его деятельность. Правительство – по своему генезису, как созданное в результате соглашения с Верховным кругом – уже по этой причине было одиозно и вызывало большое раздражение, готовое вылиться в дикие формы. Поэтому с целью предотвращения нежелательных эксцессов я решил упразднить Южное правительство еще до своего ухода. 16 марта я отдал приказ об упразднении совета министров. Взамен его поручалось М.В. Бернацкому{59} организовать «сокращенное численно, деловое учреждение, ведающее делами общегосударственными и руководством местных органов». Приказ подтверждал, что «общее направление внешней и внутренней политики останется незыблемым на началах, провозглашенных мною 16 января в г. Екатеринодаре».
На членов правительства этот неожиданный для них приказ произвел весьма тягостное впечатление… Форму не оправдываю, но сущность реорганизации диктовалась явной необходимостью и личной безопасностью министров. В тот же день, 16-го, члены правительства на предоставленном им пароходе выехали из Севастополя и перед отъездом в Константинополь заехали в Феодосию проститься со мной. После краткого слова Н.М. Мельникова ко мне обратился Н.В. Чайковский{60}: «Позвольте вас, генерал, спросить: что вас побудило совершить государственный переворот?» Меня удивила такая постановка вопроса – после разрыва с Верховным кругом и, главное, после того катастрофического «переворота», который разразился над всем белым Югом.
– Какой там переворот! Я вас назначил и я вас освободил от обязанностей – вот и все.
58
Мельников Николай Михайлович, р. 23 сентября 1882 г. Из казаков Области войска Донского. Гимназия в Царицыне. Московский университет. Председатель съезда мировых судей. Председатель Войскового круга, член Донского правительства, в декабре 1917 г. товарищ председателя его, с декабря 1919 г. председатель Донского правительства, с марта 1920 г. председатель Южно-Русского правительства. В эмиграции в Париже, председатель Общеказачьего союза. В 1929–1931 гг. редактор журнала «Родимый Край». В 1933–1934 гг. редактор журнала «Казак». Умер 11 декабря 1972 г. в Аржантее (Франция).
59
Бернацкий Михаил Владимирович, р. 6 октября 1876 г. Профессор Петроградского политехнического института, управляющий отделом труда Министерства торговли и промышленности, министр финансов Временного правительства. В Вооруженных силах Юга России; весной 1919 г. министр финансов правительства генерала Шварца в Одессе, затем начальник управления финансов, член Особого совещания, в марте 1920 г. министр финансов Южно-Русского правительства. Эвакуирован из Новороссийска. Летом 1920 г. в Константинополе, затем начальник гражданского управления, с 29 марта 1920 г. начальник Финансового управления правительства генерала Врангеля. В эмиграции в Бриндизи, руководитель Российского центрального объединения, затем во Франции, в 1931 член учебного комитета Высших военно-научных курсов в Париже. Умер 16–17 июля 1943 г. в Париже.
60
Чайковский Николай Васильевич, р. в 1850 г. в Вятке. Из дворян. Санкт-Петербургский университет (1872). Руководитель Земгора. В августе 1918 г. – марте 1920 г. глава Временного правительства Северной Области, с марта 1920 г. член Южно-Русского правительства, министр пропаганды и агитации. В эмиграции в 1920–1921 гг. член Земгора (Российского земско-городского комитета помощи беженцам). Умер 30 апреля 1926 г. в Лондоне.