«Я думаю, что в понимании рабочих в сказы, которые мне приходилось слышать, вводились элементы какой-то серьезности»,— говорил Бажов, и, воспроизводя сказ на бумаге в виде полноправного литературно-художественного повествования, он всем строем и тоном его старался подчеркнуть, что повествование — это не досужий вымысел, не выдумка, а правдивая, классово направленная бывальщина, быль, несущая рабочему человеку, говоря современным языком, необходимую информацию.
Сказ величав и серьезен. Цель его — не пустое языкоболтание, а передача житейского опыта и мудрости, добытого дорогой ценой горя и страданий многих поколений рабочих. Сказ должен быть убедительным, а убедительность требует достоверности.
Место, где действуют персонажи «Малахитовой шкатулки»,— не безликие, безымянные пункты, заброшенные куда-то, в некоторое царство, в некоторое государство. Это свое, близкое, всем известное гнездовье, имеющее свой особый лик, свою биографию, свое социальное происхождение. Это Южный Урал, Полевские и Сысертские горные заводы, расположенные километрах в сорока — пятидесяти от бывшего Екатеринбурга. «Деревню-то Горный Щит нарочно построили, чтоб дорога без опаски была. На Гумешках, видишь, в ту пору видимое богатство поверху лежало,— к нему и подбирались».
Все это рассказывается уверенно, без оговорок, без напряжения памяти, рассказывается прямым свидетелем происшедшего. Достоверность изложения прямо-таки очерковая. А между тем речь идет о делах двухсотлетней давности, о временах царствования Екатерины Второй. Сказ не рассказывает, а пересказывает, а память народа надежней и правдивей памяти отдельного человека. В ней сохраняется все — от мельчайших деталей рудничного быта до повадок старика Турчанинова, одного из первых русских заводчиков.
Бажов считал, что «художественная правда полноценна лишь при условии, что она дается с основными признаками места и времени». Такая установка родственна принципам народного сказа.
Уральский сказ насквозь историчен, и не только потому, что судьбы героев прикреплены к исторической ситуации, но и в том смысле, что сказ отражает исторический процесс становления рабочей идеологии, рабочего мировоззрения.
История не только объясняет прошлое — она освещает будущее. Поэтому к фактам истории сказ относится особенно серьезно. Извращение исторической правды сказитель посчитал бы кощунством. Сказ послушен ходу времен. История, как и жизнь, не имеет конца — и сказ, как правило, конца не имеет (что также резко отличает его от сказки или современной новеллы «с развязкой»). В конце, в сущности, должна бы стоять ремарка «продолжение следует». И нас не раздражают и не удивляют окончания такого типа: «Совсем хорошо у них дело сперва направилось. Ну, потом свихнулось, конечно. Только это уж другой сказ будет» («Про Великого Полоза»); или: «На деле по-другому вышло. Про то дальше сказ будет» («Каменный цветок»). Сказитель спокойно останавливается у новой загадки, у нового поворота событий. Пройдет время — загадка будет разгадана, а о судьбе героя поведают другие.
Так же, как и произведения древнерусской литературы, сказ не стремится замкнуться в нечто завершенное, законченное. Он лишь небольшая часть бесконечного жизненного потока. Сказы — опять-таки вслед за древними письменными сочинениями — непринужденно складываются в циклы, из тьмы времен прорубаются все вперед и вперед, к свету и солнцу...
Величаво, спокойно шествует сказ сквозь годы и столетия. Фраза его мудра и долговечна, словно выточена из камня лазурита. Она создана не одним отдельным человеком. Она из года в год проверяется и шлифуется народом. Сказитель то и дело ссылается на мудрость стариков, на прошлое: «Недаром, видно, говорится — на смелого и собаки не лают», «Не нами сказано — вор собаку переждет, не то что хозяина».
Пословицы и поговорки Бажов использует скупо, целомудренно. Народные речения не виньетки. не цацки, а органическая составная часть его текста.
Не меньше, чем от места и времени, степень художественной правды зависит от профессиональной определенности сюжета. Герой уральского сказа — горный рабочий, мастер по добыче и обработке ценного камня, старатель и рудобой. Он же, рабочий, и первый автор сказа. Рассказать о своем ремесле ему важно и интересно. И всюду, где есть возможность, Бажов старается подчеркнуть это. Подробно, со знанием дела рассказывается о том, как Костька мыл на огороде золото («Змеиный след»), как Данилушка тесал чашу («Каменный цветок»). С особенным удовольствием выхваливается сноровка рабочего умельца, радость при виде удачного творения рабочих рук.