Пока ясно, что дедушка Слышко имеет к этому образу весьма отдаленное отношение. Талантливый сказитель, так же как и его невыдуманный двойник Хмелинин, не создатель побывальщины, не сочинитель, а пересказчик того, что «старики от дедов своих слыхали». А перед нами — образ монументальный, собирательный, лишенный черт определенной личности. Мне он мерещится молодым, синеоким, крутоплечим великаном-мастеровым в длинной домотканой рубахе, с подстриженными скобкой русыми волосами, прихваченными тесемкой.
Образ этот глубоко национален. Мудрая, лукавая речь его смело ломает традиции сказки, былины, летописи и вместе с тем опирается на эти традиции. Он не раб своего языка, а творец и властелин его, фраза его исполнена уверенности и силы.
Образ этот народен. Рассказчик сознает свое положение в мире, разделенном на угнетенных и угнетателей, и определяет свою позицию с точки зрения человека труда. Как бы ни различались люди по характерам и повадкам, он прежде всего определяет главное: кто перед ним — барин или рабочий. Напомнив, что у заводчиков Турчаниновых имена Петро да Марко вперемежку давали: «Отец, например, Петро Маркыч, а сын Марко Петрович»,— рассказчик замечает: «Ну, это их дело. Рабочему человеку в том ласти мало. Петро ли, Марко, а все барин».
Рассказчик не просто «отображает» окружающую его действительность, не только изображает беды фабричных людей. Он вскрывает причины каторжной жизни и клеймит виновника такой жизни. Виновник этот — жадность к богатству, принявшая в условиях крепостничества особенно уродливые, дикие формы. Недаром Полоз, хранитель подземных сокровищ, говорит в назидание: «Все люди на одну колодку. Пока в нужде да в бедности, ровно бы и ничего, а как за мое охвостье поймаются, так откуда только на их всякой погани налипнет».
Баре бажовского сказа жадны, трусливы и похотливы. Рассказ о них ведется со сдержанной усмешкой. В одном только случае рассказчик сбивается с мерного тона — когда речь заходит о подонках, которые из трусости, за лишнюю копейку или просто из любви к холуйству (и такие бывают) переметнулись на хозяйские харчи и стали истязателями, шпиками, притеснителями своих же рудничных — отцов и братьев.
Как только не величает барских холуев рассказчик — и убойщами, и нюхалками. и откатью последней, и наушниками, и ухачами, и собаками, и прихвостнями, и охлестышами. «Не любил их народ, пожарников-то. Они, вишь, первые прихвостни у начальства были и народ в пожарной пороли».
Хозяйка медной горы, выступающая в сказах как верховный судья человеческого поведения, выразительница нравственных норм трудового народа, наказывая одного такого прихвостня, промолвила: «Эх ты,— говорит,— погань, пустая порода! И умереть не умеешь. Смотреть на тебя — с души воротит».
Конечная цель рассказчика — внушить забитому, отчаявшемуся рудокопу веру в освобождение, в неизбежность справедливости и счастья. Он смело призывает не зариться на золотишко, учит понимать, что самое высшее существо — не бог, не царь, не барин, а человек труда, и призывает этого человека постоянно хранить честь и достоинство. Настоящий, нормальный человек бескорыстен. Ему известны ценности гораздо более необходимые и значительные, чем богатство: творческий совместный труд, свобода, любовь. И Хозяйка медной горы хвалила Степанушку за то, что он приказчика не испугался, и вдвое — за то, что он не позарился на ее богатства, не променял на них свою Катерину.
Значительную, если не решающую, роль в кодексе нравственности трудового человека играет смелость, бесстрашие, твердость характера перед лицом притеснителя. Рассказчик не упускает случая подчеркнуть необходимость воспитания этих качеств: «...смелому случатся на горке стоять, пули мимо летят, боязливый в кустах захоронится, а пуля его найдет»; заставляет Хозяйку медной горы вернуть Катерине ее возлюбленного «за удалость да твердость», проявленные девушкой.
Так с каждым сказом все выпуклей проступает облик, который я поначалу приписывал автору, Павлу Петровичу Бажову, облик, чем-то схожий с русским былинным богатырем, с ведуном-прорицателем, призывающим притесненных к отважной, мужественной борьбе, к активному действию.
Этот облик — нечто собирательное, обобщенное, совокупность всех тех русских уральских сказителей, которые в течение веков терпеливо обтачивали и гранили чудесные побывальщины и бережно передавали их из поколения в поколение. Невидимо, вроде призрака отца Гамлета, витает этот образ где-то возле текста, оказывая влияние и на ход событий, и на то, как эти события понимать. Однако хоть он и невидим, не назван по имени и ни разу не появляется в качестве персонажа — именно он является главным героем сказов Бажова.