В святые минуты Великой Победы каждый из ее солдат, будь он рядовым или генералом, думал о Родине. Она звала на подвиг, и мы его совершили. В те первые минуты уже не фронтового, а мирного затишья я вдруг отчетливо понял, что мы все вскоре вернемся на Родину. И так ясно представилась мне наша русская сторона, что у меня, уже немолодого, бывалого солдата, запершило в горле. Увидел я в мыслях смоленскую деревню, где провел детство, шепчущиеся березы под окном старенького дедовского дома, представил себе ясные, росистые рассветы и багровые закаты, луга и запах мяты, даже вкус студеной воды, что, бывало, я черпал ладонями из родника, ощутил на губах… И каждая мелочь, которую вспоминал, была мне необыкновенно дорогой и милой.
Вместо эпилога
Мне нравится наша молодежь. Нравится, что тянется она к нам, ветеранам. Хочет много узнать о солдатах Великой Победы: какими они были, о чем мечтали, какие песни пели, откуда черпали силы и веру в самые трудные дни отгремевших битв и походов. Я долго размышлял, как мне закончить книгу. Хотелось, чтобы это были слова о друзьях-однополчанах, их судьбах и о наследниках наших, которым дано великое счастье нести в будущее эстафету труда, борьбы и побед советского народа.
Я уже рассказывал о работе клуба «Поиск» Московского торгово-экономического техникума. Уже много лет следопыты идут дорогой народного подвига. Долго и кропотливо разыскивают не врученные по разным причинам фронтовикам боевые награды. О последнем предновогоднем праздничном вечере, посвященном 40-летию битвы под Москвой, где я вручал ордена однополчанам, рассказала «Правда»[24] в материале Д. Новоплянского, много и хорошо пишущего о фронтовиках. Мне подумалось, что лучше эпилога не придумаешь.
Предновогодний праздничный вечер проходил на Ленинском проспекте, в Доме культуры Института стали и сплавов. Здесь по соседству была в 1941 году сформирована 1-я дивизия народного ополчения Ленинского района Москвы. Свой боевой путь она начала под Серпуховом, а потом стала 60-й стрелковой Севско-Варшавской Краснознаменной, ордена Суворова дивизией. И нынешнюю традиционную встречу проводил совет ветеранов этой дивизии вместе с комсомольцами-следопытами. Юноши и девушки встречали фронтовиков музыкой, цветами.
На сцену пригласили бывшего командира орудия Станислава Корнеевича Садовникова. В боях он был дважды ранен, потерял правую руку. Работает теперь Садовников в белорусском городе Жлобине, в локомотивном депо, где до войны был помощником машиниста, а после войны — вызывальщиком бригад, сторожем. В этом же депо работает его жена. Младший сын учится в военном училище. Старому солдату, инвалиду войны, вручили орден Красного Знамени, которым он награжден в феврале сорок пятого года.
Сразу два ордена — Отечественной войны I степени и Красной Звезды — были затем вручены Никите Васильевичу Садомову, в прошлом бойцу 57-го гвардейского кавполка. Больше двадцати запросов послали следопыты в Рязанскую и Пензенскую области, разыскивая Никиту Васильевича. Удалось узнать, что родился он в селе Алексеевка Пензенской области. Нашли его родных, они сообщили, что больше 30 лет работает заслуженный воин плотником на столичных стройках.
Две фронтовые награды получил также бывший командир отделения Иван Павлович Елунин — слесарь серпуховского мотозавода. У стен родного города он сражался в декабре сорок первого, на подмосковной земле был тяжело ранен и не знал, что награжден медалью «За отвагу». После возвращения в строй — снова трудные бои, снова ранение, а когда вышел приказ о награждении орденом Отечественной войны II степени, Иван Павлович был в госпитале. Вместе с ним медаль «За отвагу» получил и бывший разведчик 1283-го полка Федор Семенович Рябченко. На документе о его награждении штамп «Погиб». Солдат был тяжело ранен в голову, но выжил. Следопыты отыскали Рябченко в Чернигове…
С особым вниманием слушали собравшиеся рассказ о судьбе бывшего командира батальона 1281-го стрелкового полка Георгия Ефимовича Огородникова. Весной сорок четвертого под Ковелём он с танковым десантом ворвался на позиции противника. В жестоком бою наши десантники нанесли врагу большой урон, но танк, где находился Огородников, гитлеровцы подбили и подожгли. Комбат продолжал вести огонь из горящего танка, и весть о его героической гибели облетела весь полк. Орденом Отечественной войны I степени Огородникова наградили посмертно, родные получили похоронку.