Излучая здоровье, самую малость припахивая морскими осадками, я прохожу по пляжу, с которого берется эта терапевтическая грязь. Грязь лучше всего накладывать только на то место, которое нуждается в ней, и поскольку большинство страждущих белокожи, берег являет собой загадочную черно-белую картину. Местный врач отправляется в море с намазанными грязью ногами, похожими на высокие черные сапоги.
— Я купаюсь, а потом не смываю ее пять дней, — поясняет она.
Обедаем мы вместе с местным историком. Из обсуждения относительно недавних событий следует, что солнечная приморская Одесса не избежала горестей, обрушившихся на западные регионы СССР. Румыны оккупировали Одессу во время войны, Гитлер обещал их вождю Антонеску большие участки побережья Черного моря. Для устрашения населения они сожгли 20 000 местных жителей в Арсенале, а еще 5000 повесили на деревьях вокруг города. Сегодня основной проблемой региона является сильное промышленное загрязнение.
Затем я отправляюсь на пляж Аркадия, один из самых знаменитых в Одессе, и обнаруживаю, что на нем абсолютно нет свободного места, и — как в водах Днепра в Киеве — здесь довольно людей, готовых любой ценой охладить свои телеса в жаркий день, не обращая внимания на возможную опасность для здоровья.
Мы обедаем в гостинице «Красная». Огромные дамы с обнаженной грудью поддерживают балкон с балюстрадой над входом, бледно-зеленый и белый фасад напоминает богато украшенный торт. Внутри похожий на сарай обеденный зал, неизбежные закуски и слабенький оркестр с толстой солисткой в золотом платье. Вполне возможно, что дни свои эта особа посвящает постановке грязевых клизм, но по вечерам она умерщвляет песни «Битлз».
Устраиваем вечеринку на балконе моего номера, чтобы отпраздновать успешное продвижение до Черного моря. Ложусь я поздно, а когда встаю, обнаруживаю на нижней простыне едва различимый черный осадок.
День 40: От Одессы до Стамбула
Уже 12:48 на цифровых часах в главном пассажирском терминале Одесского порта. После дня отдыха вся команда снова в пути, мы отплываем в Стамбул. В данный момент мы пребываем в преисподней таможни и иммиграционной службы и ждем событий. Хозяева попытались осветить сухую бюрократическую пустошь, в которой мы находимся, бодрыми туристическими постерами на стене — зубастыми скалами, лыжными склонами, народными танцами и детками, резвящимися на пляже. Удовольствия и развлечения изображенных на плакатах мест совсем не по карману большинству советских людей, однако они представляют собой одну из наиболее симпатичных сторон народа этой страны, обладающего способностью при малейшей возможности устроить себе побег из окружающего мрака. Мы наблюдали очереди за бензином и пустые магазины, неопрятные города и деревни и жесткую физиономию привилегий, но были свидетелями и мгновенного восхищения загородными местами (как в поезде до Киева), видели полные народа пляжи, а еще сегодня утром отдыхающие попросили меня на Потемкинской лестнице снять их семейство. Советский Союз никогда не бывает таким, каким кажется. Мы ели в гостиницах черствый безвкусный хлеб, но здесь, в Одессе, обнаружили за углом магазинчик, в котором выпекают свежие багеты. Мы видели пакет с фруктами стоимостью в 20 процентов недельной зарплаты и… сады, стонущие под тяжестью урожая. Мы встречали обращенные к нам каменные лица, и вместе с тем нас нигде так крепко не обнимали.
Отпущенные таможней на волю, мы получаем последнюю возможность пообедать в СССР. Хорошая новость заключается в том, что в терминале есть ресторанчик под открытым небом, каковой мы старательно разыскивали последние две недели. Плохая же говорит, что он расположен на полуразрушенной бетонной террасе, которую как бы начали сносить, но не успели довести дело до конца. Снабжение стандартное, то есть скверное — закуски в двадцать четвертый раз, хрящеватый гамбургер, увенчанный жареным яйцом, и кофе из щербатых чашек с отбитыми ручками. Подобное испытание заставляет всей душой устремиться в Стамбул, однако нам предстоит тридцатишестичасовое путешествие, и, как ни верти, выходит, что еще целые сутки с половиной мы проведем на территории Советского Союза. Наш корабль «Юность» зарегистрирован в Одессе и построен в Болгарии. Ему тридцать лет, длина 280 футов, водоизмещение 1000 т. Корабль лишь недавно переделали из учебного под пассажирский, и он совершает паромные рейсы в Турцию каждые пять дней. Альтернативы нет.