— И где это мы? — растерянно спросил Тедди, разглядывая широкий темный коридор без дверей и стараясь привести в норму расплывающееся после болтанки зрение. Пахло почему-то зверинцем.
— Повезло, — сообщил Мун, — Они спят сейчас.
— Кто спит? — не понял вампир.
— Собака, свинья и крыса.
— Животные. У меня тоже когда-то была одна. Свинка, — Тед покосился на пернатого собеседника, — морская.
— Нашел время и место ностальгии предаваться, — проворчал Мун.
— А что плохого? — пожал плечами Тед.
Запах навевал воспоминания. Цветные картинки веселого детства проносились яркими вспышками. Выражение, появившееся в этот момент на морде лица вампира, совершенно не соответствовало ему сегодняшнему. Глупая улыбка заиграла на бескровных губах.
Федя рос в шумном городе в маленькой квартирке на девятом этаже. Мама работала уборщицей, и ее зарплаты только и хватало продержаться на грани и окончательно не свалиться в нищету. Чтобы хоть как-то разнообразить убогое детское существование сына (да и свое, чего уж греха таить), женщина каждое лето отправляла его в деревню к своей сестре. Сказать, чтобы этим фактом маленький Тед был не доволен, нельзя. Увядающая бездетная тетка и ее стареющий муж были
единственными, кроме матери, родственниками мальчика. Находясь под постоянным строгим присмотром все девять месяцев школьного периода, Федя на каникулах у тети отрывался по полной программе.
Собаки, свиньи, крысы… запах хлева… Вампирский ум выхватил одно из многочисленных детских воспоминаний…
Лето. Деревня. Вечер. Соседи закололи свинью. Мальчик вздохнул с облегчением, лишь когда она замолкла, ему показалось, что агония животного длилась целую вечность. Тонкий неприятный визг действовал на нервы изнеженному городскому жителю.
Дверь в кухню отворилась — в проходе сначала появилась кастрюля, до краев наполненная красной густой жидкостью, а затем — дородная круглолицая тетка.
— Сегодня на ужин будут кровяные колбаски, — женщина умильно посмотрела на бледноватого урбанистического ребенка, — будем тебя откармливать.
— Тетя, но ведь кровь жидкая, — пытливый Федя внимательно следил за действиями женщины, — как из нее могут получиться колбаски?
— Нет, из нее получается начинка.
— Начинка? Значит, ты будешь этим что-то начинять?
— Да, милый, кишки.
— Кишки?! — испугано переспросил будущий вампир.
— Ну, да, — на круглом лице появилась хитрая улыбка, — самые, что ни на есть, настоящие.
— Но там же… фу, — Федя скривился и категорично заявил, — я не буду их есть!
— Куда ты денешься, — хмыкнула женщина.
Умелые руки тетушки легко превратили еще теплую кровь соседской свиньи в… кровяную начинку для колбасок, добавив в нее… ну, в общем, все необходимое. Закончив с этой частью приготовлений к ужину, хозяйка вышла, оставив племянника старшим в компании кошки. Федя принюхался к погустевшей и потемневшей жидкости — пахло вкусно, но вот кишки, белой горкой лежащие в тазике на полу, распространяли известный аромат. Мальчик скривился, ему совсем не улыбалось испытывать на себе тетушкины кулинарные эксперименты. Воровато оглядевшись, он оттащил "благоухающую" миску к окну и с трудом водрузил ее на подоконник.
— Не будет кишок — не будет и еды, — решил Федя, выворачивая чревное содержимое свиньи в сад. Вот только не было поблизости никого, кроме мяукающей кошки, чтобы подсказать находчивому ребенку, что сначала надо было выглянуть и убедиться в отсутствии посторонних за окном.
Ничего не подозревающий муж тетушки перекапывал в это время клумбу именно там. И в момент, когда он выровнялся размять затекшую спину, ему на голову посыпались "ароматные" гирлянды. На некоторое время дядька впал в ступор, а оклемавшись, заорал:
— Федор!!! — означенный сорванец подскочил на месте, осознав свою оплошность, — я тебя…
Больше мужчина не кричал, задохнувшись благовониями, исходящими от его новых украшений.
Федя испугавшись вполне заслуженного наказания, заметался по кухне. Побег показался лучшим выходом.
Быстро схватив емкость с кровавой начинкой, Федя начал вылезать в другое окно, надеясь успеть добежать к тетке в летнюю кухню и сделать вид, что он там и находился все это время. "Кишки? Какие кишки? А, это, наверное, кошка миску вывернула". Вот только спешка никогда не приводит ни к чему хорошему. Вместо того, чтобы поставить на подоконник кастрюльку, спрыгнуть, а потом уже хватать посуду и бежать через двор, Федя с тяжелой емкостью в руках… выпал из оконного проема. Ну и конечно, в этот момент, мимо именно этого злосчастного окна проходил "благоухающий" дядька, почти полностью очистившийся от беловато-синеватых гирлянд. За какие-то доли секунды, вдобавок к уже имеющимся украшениям, у родственника появились шлем в виде эмалированной кастрюли и густые темно-бурые потеки на шее, плечах и свисающем над портками брюхе.
— Гаденыш, — прогудело из-под "шлема", — убью!
Испугавшись возмездия, мальчик бросился наутек, изменив изначальное направление. Теперь его путь лежал прямиком на улицу, там легко можно будет скрыться за чьим-нибудь забором.
Эту живописную картину преследования и застала дальняя соседка — старая бабка Матрёна. Неизвестно, что принесло ее в гости, но пережить нашествие демонов ей было не суждено. Сначала старуху чуть не снес бледный, в темно-красных разводах бесенок, но добил все же огромный монстр. Окровавленная рожа, развевающиеся за спиной кишки и массивное тело, покрытое экскрементами, показались бабке ликом дьявола, явившегося по ее грешную душу. У немощной старухи остановилось сердце. Вредная соседка была первой жертвой в длинном перечне будущего вампира.
Вспомнив все это, Тед тихо хихикнул и предложил Муну пойти посмотреть на местный зверинец.
— Совсем рехнулся! — ворон покрутил крылом у виска, — Нашел экзотических животных! Тут радоваться надо, что они сейчас спят. Это их логово. Но нынче не их час. И на том спасибо. Поехали обратно.
— Не хочу обратно, — честно сообщил Тед, которому ресепшен казался сейчас чуть ли не родным домом. — Хочу на работу.
— Ух ты! — восхитился Мун, покровительственно похлопал портье по штанине и напыщенно изрек:
Мне так смешна твоя работа:
Работать до седьмого пота
Тебе не суждено уметь —
Не могут мертвые потеть!
Но можно оду посвятить
Трудолюбивому вампиру,
Коли решился он явить
Свое усердие всему миру.
— Спасибо, Мун, дружище, — растроганно поблагодарил портье, возвращаясь вслед за вороном в лифт.
— Не бери в голову, — отмахнулся стихоплет и тут же добавил:
Тебе бичом империй стать,
Конечно, не грозит.
Давно уже пора понять:
Ты, Федя, — паразит.
Тед обиделся и зло ткнул в первую попавшуюся кнопку. К сожалению, и Мун в тот же момент нажал какую-то из них. Двери дернулись и резко сошлись.
— Ты что творишь?! — заорал ворон, мотаясь из стороны в сторону в обезумевшем лифте.
Тед не ответил, он был занят спасением наиболее значимых частей своей тушки от коварных стен подъемного устройства.
На этот раз болтанка продолжалась намного дольше. Когда кабина, наконец, застыла, и двери открылись, вампир и его проводник — оба были распростерты на полу. В образовавшийся проем, заслонив его полностью, просунулась огромная тигриная голова. Черная. В продольную желтую полосу.
— Привет! — сказал тигр и облизнулся.
— П-п-п-приве-е-ет! — проблеял Тедди, стараясь слиться с задней стенкой лифта. Тигр принюхался.
— Есть нас будешь? — мрачно поинтересовался Мун, стараясь подняться на разъезжающиеся лапы.
Тигр фыркнул, и ворона снесло на грудь вампиру. Полы мокрого сюртука хищно хлопнули, обдавая птицу вонючей портовой водой.
— Не буду, — вздохнул Тигр. — Не люблю мертвечину. Да и засол у него какой-то… кустарный. А тебя есть Хозяин запретил. Оно мне надо? Опять же, с клистиром по этажам гоняться станет. Надоело.