— Тараканы… — пожал плечами портье.
Один из представителей упомянутого племени высунулся из-за плинтуса, недоуменно пошевелил усами, принюхиваясь к странной смеси запахов, и покрутил членистой лапкой у бронированной головы. К сожалению или к счастью ни вампир, ни гостья отеля на него внимания не обратили, и таракан, от греха и от дихлофоса подальше уполз обратно по каким-то своим делам.
Тед вынул из-под мышки блокнот с ручкой, аккуратно положил их на комод и, улыбнувшись, сказал:
— Как и просили — блокнот, ручка.
В ответ девушка лишь кашлянула.
Обоняние вампира все же улавливало сладкий аромат кожи блондинки, но этого было недостаточно, чтобы сорваться. В животе буркнуло. Тед облизал выступившие клыки. В комнате воцарилось неловкое молчание. Девушка боялась пошевелиться — одно неловкое движение и она — труп.
— Я чем-нибудь ещё могу вам помочь? — не прекращая улыбаться, осведомился Теодор.
— Дда…
Долгая пауза.
— Ппожалуй…
Тед вздохнул.
— Снять вас оттуда?
— Ннет…
Опять пауза.
Тед закатил глаза, потом заинтересовался своими ногтями — ему так не хотелось разглядывать это беспомощное, вкусное тело — и только после того, как отполировал их о лацкан форменного сюртука, снова обратился к девушке:
— Выбить из-под вас стул?
Девушка испугано посмотрела вниз.
— Ннет… я хочу умереть.
— Так это вам поможет! — осклабился вампир.
— Ннет…
— Вы хотите, чтобы я наблюдал за конвульсиями вашего тела? Как жестоко! — он обиженно поджал губы.
— Ннет же… я… хочу…
Теодор томно вздохнул и прошептал:
— А я как хочу…
Девушка собралась с силами, просунула пальцы в петлю и немного оттянула простыню. Стало легче дышать, но заговорить она так и не решалась — бедолажке попросту было стыдно. Ей так хотелось умереть красиво — она сделала себе макияж, прическу, привела в порядок одежду, завязала кокетливый бант на петле из шелковой простыни, да и номер для своей кончины выбрала подходящий. Вот только без предсмертной записки все это теряло смысл. Нужны были трогательные слова, которые способные вышибать слезу у каждого, кто их прочтет. К тому же, ей хотелось, чтобы ее имя появилось в газетах, чтобы в честь нее — несчастной влюбленной — называли праздники, улицы, города…
Продумывая план своей смерти, она желала войти в историю, и чтобы известное всем имя "Джульетта" сменилось на простое, теперь уже народное "Белла".
— Тут, небольшой конфуз, — вздохнув, произнесла девушка.
— Да, я уж вижу, — кисло произнес вампир.
— Я забыла про… писульку…
Брови Теодора удивленно поползли вверх.
— Простите? — уточнил он.
— Про записульку, — исправилась блондинка. — Последние слова…
— Ах, это… — усмехнулся портье. — Хотите, чтобы я написал их?
— Верно! — вскрикнула девушка.
Стул под ее ногами зашатался, но равновесие блондинка удержала. Она снова закашляла.
Тед вздохнул, деловито отыскал в блокноте чистые листы и, звонко сняв с ручки колпачок, принялся что-то строчить на бумаге. Его лицо менялось в зависимости от излагаемых мыслей от мрачного и раздраженного выражения, до кроткого и печального. Через минуту он закончил и сказал:
— Все! — улыбнувшись, он подошел к девушке и бережно положил блокнот на стул.
— Но… но… но, что вы… написали? — удивилась блондинка.
— Правду, — ответил вампир. — Что меня зовут Теодор, что я нашел вас здесь, в нелицеприятной позе, что вы не блещете оригинальностью и, скорее всего — Боже, как это банально — решили умертвиться из-за несчастной любви. Я не прав?
Блондинка обиженно надула губы.
— К тому же, специально для кое-кого, я указал, что к вашей смерти я не причастен, и это ваша личная инициатива. Ведь так?
— Конечно! Я все сама решила.
— Вот и замечательно… ещё, я там немного длясебятины добавил. Но вы-то все равно без пяти минут труп, какая вам разница, что я там, моя сахарная, про вас написал.
Блондинка просунула обе руки в петлю и возмутилась:
— Что? Ты что там понаписал? Мне все важно! Это моя смерть! Дай листок! Дай его сюда!
Теодор пожал плечами, подобрал со стула блокнот и протянул его девушке.
— Да пожалуйста, — отрешенно сказал он.
Блондинка высунула правую руку из петли, попыталась дотянуться до блокнота. Но стулу под ее босыми ногами надоело оставаться неподвижным, и он зашатался.
— Нет. Нет. Нет, — закудахтала девушка. — Держи! Держи! Меня! Держи! Быстро!