Груминг — средство единения той или иной группы обезьян. Он возможен только в малочисленных сообществах. Чем многочисленнее они становятся, тем всё труднее и труднее грумингу выступать в качестве средства единения. Со временем им ничего не остаётся, как заменить его на другое средство единения — язык. Что же, и в этой гипотезе есть рациональное зерно: язык и в самом деле — средство единения.
С юмором гипотезу Р. Данбара описал Дерек Бикертон: «Он (груминг. — В.Д.) связывает обезьян друг с другом, позволяя сообществам быть (относительно!) сплочёнными. Но для этого требуется время. А если социальная группа слишком сильно увеличивается, груминг — процедура личного, непосредственного взаимодействия — занимает слишком много времени. Вы просто не успеете вычесать блох у всех, у кого нужно это сделать, и в оставшееся время найти себе пропитание. Поэтому Данбар предположил, что язык появился как заменитель груминга. Вы можете вычесывать физически только одного товарища за раз, а чесать языками можно одновременно с тремя или четырьмя» (Бикертон Д. Язык Адама. Как люди создали язык, как язык создал людей. М.: Языки славянских культур, 2012, с. 28).
Итак, новые о гипотезы о происхождении языка далеко неравноценны. Так, об авторах трёх последних можно сказать словами Н.В. Гоголя: «лёгкость необыкновенная в мыслях». С лёгкостью необыкновенной Н. Масатака вывел первобытный язык из пения, Т. Дикон уподобил язык паразиту, а Р. Данбар вывел его из груминга. Зато гипотезы Н. Хомского и Т. Гивона заслуживают высокой оценки. Они свидетельствуют о преемственности между ними и старыми гипотезами. Актуальность последних подтверждена временем их существования в науке.
Междометная, звукоподражательная и трудовая гипотезы о происхождении языка отнюдь не устарели. Чтобы извлечь из них рациональное зерно, их нужно актуализировать. При этом речь идёт не о том, чтобы выбрать из них какую-то более верную, оставив другие на втором плане, а о том, чтобы их синтезировать. Их вообще не нужно ставить в отношения конкуренции друг с другом. Каждой из них нужно найти своё место в единой эволюционной теории глоттогенеза. Это станет возможным, когда каждая из них будет соотнесена с соответственным моментом в процессе, с одной стороны, подготовки к глоттогенезу (междометная), а с другой, его начала и развития (звукоподражательная и трудовая).
2. Философские (универсально-эволюционные) подходы к решению проблемы глоттогенеза
Биологические, психологические и культурологические подходы к решению проблемы глоттогенеза называются частнонаучными. Поскольку базовые науки, на которые они опираются, относятся к частным наукам. Каждая из них направлена на изучение соответственной части мира. Представители этих подходов в глоттогенической науке рассматривают язык по преимуществу как результат либо эволюции живой природы, либо эволюции психики, либо эволюции культуры. Вот почему эти подходы могут быть названы также частно-эволюционными.
Цель философии — построение общенаучной картины мира. Для выполнения этой цели, она обобщает достижения всех частных наук. Это позволяет ей увидеть в современном мире результат универсальной эволюции. Один из таких результатов — язык. Он, с философской точки зрения, есть не что иное, как продукт унигенеза — эволюции вселенной. Отсюда следует, что философские подходы к решению проблемы глоттогенеза должны расцениваться как универсально-эволюционные. Их методологическая опора — универсальный эволюционизм. О его сущности и истории я написал книгу: Универсальный эволюционизм — путь к человечности. СПб.: Алетейя, 2013.496 с.
Истоки универсального эволюционизма в философии следует искать у Демокрита, Эпикура и Лукреция.
2.1. Демокрит
У Демокрита (460–370 до н. э.) мы обнаруживаем первый в Европе завершённый эскиз философской картины мира, поскольку он охватил своим взором весь мир. В начало этой картины мира он поместил атомы и пустоту.
По свидетельству Диогена Лаэртского, «Демокрит утверждал: начало Вселенной — атомы и пустота. Миров бесчисленное множество, и они имеют начало и конец во времени. И ничто не возникает из небытия… И атомы бесчисленны по разнообразию величин и по множеству; носятся же они во Вселенной, кружась в вихре, и, таким образом, рождается всё сложное: огонь, вода, воздух, земля. Дело в том, что последние суть соединения некоторых атомов» (Антология мировой философии. Т. 1. Ч. 1. М.: Мысль, 1969 (в дальнейшем — АМФ), с. 326–327).