котором или сам автор рассказывал о своих приключениях, или же это делал писатель, излагая
события от имени третьего лица. При этом большое внимание уделялось не только природным
или этническим особенностям областей и народов, но ярко описывались злоключения самого пу-
тешественника. В этом, несомненно, проявлялся совершенно новый подход к литературному про-
изведению, когда, согласно идеям гуманистов, на первое место в мире выдвигался человек с его
ощущениями и переживаниями.
В XV в. мы встречаемся также со специальными географическими отчетами, подробно изла-
гающими ход того или иного путешествия (раньше, как мы помним, географические сведения бы-
ли вкраплены в отчеты, не носившие географического содержания), обычно с указанием широтно-
го положения открытых областей (определенного по высоте Полярной звезды), и отмечающими
природные ресурсы открытых стран.
Особенностью этой эпохи было также и то, что среди сочинений географического содержа-
ния появляется совершенно новый тип произведения, написанный не путешественниками — от-
крывателями новых земель, а писателями, заложившими основы новой отрасли научных знаний,
получившей позднее название исторической географии. Первым трудом такого рода, по мнению
М. С. Корелина (1911), было сочинение гуманиста и поэта Франческо Петрарки (1304—1374), в
котором он описывает свое воображаемое путешествие из Генуи в Палестину и обратно через
Египет до Италии; позднее оно получило название «Сирийского путеводителя»3. В этом сочине-
нии известные автору географические данные излагались в сочетании с историческими сведения-
ми о странах и географическими фактами из античной географии. Работа Петрарки была заверше-
на в 1341 г.
Среди сочинений друга и последователя Петрарки, писателя Джованни Боккаччо (1313—
1375), автора знаменитого «Декамерона», есть также и географическое произведение под названи-
ем «Книга о горах, лесах, источниках, озерах, реках, стоячих водах или болотах и названиях мо-
рей». Эта книга представляла собой пересказ одноименного сочинения римского автора VII в. Ви-
биуса Секвестора.
В XV в. важной работой гуманистов, содержавшей хорошо выраженные элементы историче-
ской географии, стала книга «Описание Италии» Флавио Биондо (1392—1463), оказавшая боль-
шое влияние на многие труды такого рода в последующие столетия.
Характер дипломатических миссий в эпоху раннего гуманизма также изменился. Если в XIII
в. западноевропейские короли и папы направляли своих послов и миссионеров в Монголию и Ки-
тай, находившийся в то время под властью монгольских ханов, то теперь, когда монгольская
власть в Китае пала (1368 г.), в конце XIV — начале XV в., в новых исторических условиях они
стали направлять свои миссии в Среднюю Азию, в город Самарканд, доступ в который в течение
многих веков был крайне затруднен.
Сохранились сведения, что в столице Тимура Самарканде в 1403—1406 гг. побывало второе
посольство короля Кастилии Генриха III (1390—1406), дяди инфанта короля Португалии принца
Энрики (известного в истории под именем Генриха Мореплавателя). Первое посольство состоя-
лось несколько раньше, в 1402 г., когда к Тимуру были посланы Пелайо Сотомайор и Фернандо
Паласуэлос. Однако эти послы выполнили свое поручение еще в Малой Азии, не дойдя до Самар-
канда, так как там встретили Тимура, начавшего поход против турок. Послы были встречены с
почетом и стали свидетелями победы войск Тимура над турками при Ангоре (современной Анка-
ре) 20 июля 1402 г. В этой битве Тимуром было взято много пленных, в том числе и немецкий
дворянин Ганс Шильт-бергер (о нем речь пойдет ниже).
Послы короля вернулись в Кастилию в сопровождении посла Тимура — Мухамеда ал-Кази,
который привез королю подарки и письмо Тимура. Когда через год Мухамед ал-Кази собрался в
обратный путь, Генрих III направил с ним в качестве посла Гонсалеса Клавихо. Кастильский по-
сол, покинув Севилью в мае 1403 г., через Сицилию и Родос добрался до Константинополя (в то
время находившегося в руках христиан) и далее до Трабзона. В апреле 1404 г. он продолжил свои
странствия через Армению и Персию и в начале сентября добрался до Самарканда.
В ноябре того же года Клавихо отправился в обратный путь, но только к концу марта сле-
дующего 1406 г. кастильские послы вернулись в Севилью. О своих приключениях Клавихо напи-