сал книгу, представляющую большую ценность для изучения географии и культуры народов
Средней Азии. В частности, интересно его сообщение о встрече в Армении с египетскими посла-
ми, которые везли Тимуру в качестве подарка от султана жирафа — испанцам никогда раньше не
приходилось видеть это африканское животное.
В книге Клавихо также содержатся важные подробности об использовании на пути от Теб-
риза до Самарканда ямских станций, предназначавшихся для посланцев Тимура. Клавихо дал яр-
кое описание Самарканда того времени, окруженного многочисленными садами. В своих записках
Клавихо отмечает, что продолжает оставаться невыясненным вопрос о том, куда впадает река
Аму-дарья — в Каспийское или Аральское море.
Написанная Клавихо книга впоследствии была издана на многих языках, в том числе и на
русском 4.
Другим путешественником по Средней Азии, Уралу и Кавказу (ставшим путешественником
не по своей воле) был немецкий рыцарь Ганс Шильтбергер, родом из Баварии. В 1394 г. он в каче-
стве оруженосца рыцаря Рейхантингера отправился на восток вместе с войсками, которые повел
против турок венгерский король Си-гизмунд (позднее ставший и королем Чехии). Гансу пришлось
участвовать в битве с турками при Никополе в сентябре 1396 г. Много христианских воинов попа-
ло к туркам в плен, в том числе и юный оруженосец. Около 1000 пленных было обезглавлено, но
Ганс избежал этой участи. Султан Баязид помиловал его и сделал своим рабом. Однако после того
как Тимур откликнулся на просьбу христиан Константинополя и в июле 1402 г. сразился с вой-
сками султана, разбил их и взял в плен самого султана, он увел Шильтбергера с собой в Самар-
канд. В качестве пленника Тимура Шильтбергер сопровождал его во время похода в Палестину.
После смерти Тимура Шильтбергер стал рабом сына Тимура, позднее — рабом племянника своего
прежнего владельца и, наконец, был подарен татарскому царевичу Черке, которого сопровождал в
походах на Урал и в Сибирь. После смерти Черке он был слугой татарского советника, с которым
побывал в Каффе (Феодосия), в Абхазии и Мингрелии. Около 1427 г. ему удалось бежать с Кав-
каза и достичь Константинополя. Отсюда, пройдя многие государства Европы, Шильтбергер через
32 года странствий вернулся в родной город Фрейзинг.
Обладая прекрасной памятью и острой наблюдательностью, Ганс во время своих скитаний
вел записки, которые и легли в основу его книги о вынужденных путешествиях. Книга при его
жизни пользовалась большой популярностью в странах немецкого языка. В ней Шильтбергер рас-
сказал о событиях в государстве Тимура, о его знаменитой столице — городе Самарканде, кото-
рую известный историко-географ XIX в. Оскар Пешель назвал «туранским Парижем 1400 года»5.
Он поведал о границах Индии того времени, о Центральной Азии, о далекой Сибири, о странах
Кавказа.
Книга Шильтбергера о его странствиях, несомненно, способствовала усилению интереса за-
падноевропейцев (которые уже вставали на путь поисков новых морских путей) к далеким вос-
точным странам, к поиску тех путей, которые в конце XV — начале XVI в. привели мореплавате-
лей к открытию Нового Света и пути в Индию вокруг Африки.
Следующим путешествием, сыгравшим большую роль в подготовке великого подвига Хри-
стофора Колумба, явилось странствование венецианского купца Николо Конти, который много лет
(1419—1444 гг.) провел в Индии, Китае и на Зондских островах. Это путешествие особо замеча-
тельно потому, что оно было совершено в тот период, когда индийский и китайский Восток стал
гораздо менее известен европейским народам, чем за 100 лет до этого.
Выше уже говорилось, что в XIII и первой половине XIV в., в эпоху господства монголов в
Центральной, Передней и Восточной Азии, европейские купцы, дипломаты, папские послы и мис-
сионеры часто доходили до самых дальних стран Азиатского материка. Но свержение монгольско-
го владычества в Китае в 1368 г. привело к тому, что так называемая Срединная империя опять
оказалась «закрытой» для европейцев. В конце XIV — начале XV в., по образному выражению
английского знатока средневековья Генри Юля, «глубокая тьма окутала Дальний Восток». Поэто-
му путешествие, на которое решился Николо Конти, с самого начала было весьма рискованным. В
эту эпоху воспоминания о несметных богатствах и высокой культуре стран Дальнего Востока у