Тем временем по давней привычке, выработанной еще на границе, он быстро и незаметно оглядывал редких прохожих. Но все это были знакомые, и он раскланивался с ними.
Вдруг Карпов насторожился: встречь ему неторопливо скользил на лыжах чужой человек с охотничьим ружьем на плече. Был он в валенках, галифе, стеганой куртке, пыжиковой шапке и так же, как и Карпов, круглолиц и шлепонос.
— Здравствуйте. На охоту ходили? — с приветливой улыбкой осведомился Карпов.
Они остановились друг против друга. Карпов как бы ненароком преградил дорогу незнакомцу.
— "Тулочка"? — восхищенно продолжал Карпов. — Не откажите в любезности, поскольку сам люблю поохотиться, особенно по водоплавающей, — и, не дожидаясь разрешения, протянул руку к ружью, властно снял его с плеча незнакомца.
Тот не проронил пока ни одного слова и иронически рассматривал Карпова темными умными глазами. А капитан, делая вид, что не замечает этого проницательного, насмешливого взгляда, повернул ружье в руках, любуясь им, и откинул ствол. Ружье оказалось незаряженным.
— Хорошо, хорошо! — восхищенно приговаривал Карпов, вскинув ружье и глядя в него через червонно-зеркальные, стремительно сужающиеся к небу ствольные отверстия. — Так ни разу и не стрельнули? — умильно удивился он, успев тем временем на всякий случай прочесть и запомнить своей острой памятью номер ружья.
Незнакомец продолжал снисходительно усмехаться. Он прекрасно понимал, для чего этому хитрому милиционеру понадобилось восхищаться самым обыкновенным ружьем, и терпеливо ждал, что будет дальше.
— А я, простите, вроде бы не видел вас в нашем поселке, — великодушно протягивая ему ружье, молвил Карпов. — Или вы нездешний?
— Нездешний, — сдержанно сказал незнакомец. — Что еще интересует вас?
— Совсем ничего. — Карпов козырнул. — Будьте здоровы. Желаю хорошо встретить Новый год!
— И вам тоже, — церемонно, насмешливо поклонился незнакомец и, вскинув ружье на плечо, не спеша и старательно заскользил, разъезжаясь, по глянцевитой дороге.
Карпов поглядел ему вслед и отметил, что на лыжах он стоит не очень уверенно.
Человеку на лыжах эта встреча испортила настроение. Он приехал сюда утром из города, чтобы перед встречей Нового года походить на лыжах. Позавтракав, он вышел из дому, вскинул на плечо ружье и долго бродил по лесу, то целиной, то выходя на укатанные полозья лыжни, на махался руками и ногами, приятно устал, уже остро предчувствовал радость отдыха, домашнего тепла, как повстречался этот не в меру старательный капитан.
А капитан Карпов, опять думая о разговоре с начальником райотдела, шагал своей дорогой.
На перекрестке Почтовой и Коминтерновской, самых многолюдных в поселке улиц, он увидел паренька, читавшего, задрав голову, налепленные на телеграфный столб объявления. Паренек был одет совсем не по-морозному, легко, будто на скорую руку. На нем было коротенькое продувное пальтишко, модные узенькие порточки и столь же модные башмачки на подошве толщиной с кленовый листок. На голове его торчала не менее легкомысленная кепочка. Мороз прохватывал паренька насквозь, и он пританцовывал, словно бегун перед стартом.
— О, кого я вижу! — радостно закричал Карпов. — Здравствуй, Женька!
Паренек, однако, не выказал такой радости, когда оглянулся и увидел, кто стоит перед ним.
— Здравствуйте, товарищ начальник, — сдержанно сказал он.
— Прибыл?
— Как видите.
— Давно?
— Две недели назад.
— И не зашел! Как же это мне расценивать?
— Как хотите.
Помолчали. Женька стоял насупясь, глубоко сунув руки в карманы пальтишка. Карпов, по-прежнему улыбаясь, рассматривал его.
— Где же ты работаешь?
— Нигде.
— Почему?
— А потому, что не берут, — жестко и зло сказал Женька. — Вам понятно? Покрутят в руках документики и культурно показывают на дверь.
— Ай-яй-яй, вот и надо было ко мне идти, чудак! — с сожалением покачал головой Карпов и похлопал по Женькиному плечу своей огромной, как лопата, ладонью. Он сделал это доброжелательно, легонько, но Женька зашатался. — Ну, не горюй, — продолжал Карпов, — отгуляем Новый год, и я мигом схлопочу тебе место.
— Это известно, — криво усмехнулся Женька, чуть отступив, чтобы Карпов не вздумал опять хлопнуть его по плечу. — Вы один раз уже схлопотали.
— Ты же меня благодарить должен, человек! — Карпов был великодушен. — Сколько твои дружки получили?
Женька поплясал на холоде, словно весенний журавль, и сказал: