Евген Кузьмич, выпрямившись и шумно дыша, вопросительно поглядел на Вику.
— На строительстве жилого дома работает комсомольско-молодежная бригада. Очень замечательная бригада. Просто чудесные девчата, и работают на "отлично", — одним духом выпалила Вика. — Но согласитесь, Евген Кузьмич, — продолжала она, — если люди приехали в патриотическом порыве восстанавливать ГЭС, а их отправили строить жилые дома, они, конечно, вправе возмутиться, потребовать справедливости. Правда же?
— Правда же, — сказал Евген Кузьмич.
— Им обещали, но это обещание до сих пор не выполнено. Агриппина Синепупенко…
— Кто это такая, Синепупенко?
— Это бригадир той самой комсомольско-молодежной.
— А чего же ты хочешь от меня?
— Согласитесь, Евген Кузьмич, они нам будут как раз кстати.
— Синепупенко?
— Да.
— Очень хорошо. Но ты знаешь, что меня здесь уже нема?
— Как так нема?
— А так, — Евген Кузьмич отдышался. Он вновь был полон доброго снисходительного юмора. — Вот тут теперь один только стол, — он пошлепал ладонью по крышке стола. — А меня уже нема. Перебросили меня.
— Куда? — вскричала Вика.
— А туда, — Евген Кузьмич до того неопределенно взмахнул рукой, что этот жест его мог означать и направо, и налево, и за спину, и даже в небо. — Туда, — повторил он добродушно, — на левый берег.
— Уходите, — огорченно проговорила Вика. — А я так привыкла к вам.
— И я привык к тебе. Но что же делать? А не ты ли сама говоришь, что надо работать там, где всего нужнее, куда бы тебя ни послали, хоть к черту на рога?
— Так.
— О! Видишь?! А твой Сковорода молодец, — переменил он разговор. — Где ты только таких орлов выкапываешь?
— Я вижу человека сразу. Вот и Гапуся Синепупенко…
— Синенупенко, Синепупенко, — в задумчивости, нараспев проговорил Евген Кузьмич. — Все, Виктория, уже тут не хозяин, тут меня уже нема, и я теперь вроде человека-невидимки. Вот зараз придет новый директор, ты его и атакуй. Заходи в гости, будь ласка. И на новую работу, и домой. Жена уже спрашивала про тебя не раз и не два.
— До свидания, — печально сказала Вика. — Я пойду.
— Иди, дочка, — и он поднялся, грузный, красношеий, тяжело сопя, пошел следом за ней, вежливо проводил до двери, крепко на прощанье пожав ее узкую ладошку. Так крепко, что даже пальцы у нее слиплись.
А вернувшись к столу, Евген Кузьмич Поливода снял телефонную трубку и позвонил Алеше Клебанову.
— Слушай, комсорг, — сказал он. — Тут вот у меня сейчас возникла некоторая идея.
— Знаю твою идею, Евген Кузьмич.
— Что ты можешь знать?
— Какая у Поливоды может возникнуть идея.
— Ну, какая?
— Забрать Лядову с собою на левый берег.
— Вот бисова ты душа, Клебанов! Угадал! Попал в самую точку!
— А ведь там у нее будет почти полтыщи человек молодежи.
— Сдюжит. Помогу, отпусти только. Такая она огорченная сейчас ушла от меня, ужас. Волосы дыбом становятся.
— Так ты ее забираешь только потому, что не хочешь огорчить?
— Да нет, не финти, Клебанов. Ты же все как есть хорошо понимаешь, во всем разбираешься не хуже взрослого.
— Вот это уже пошел деловой разговор. Придется уважить тебя, поговорить с ней. По-взрослому поговорить, Евген Кузьмич, или как?
— Валяй по-взрослому. Я сейчас пошлю ее к тебе.
— Посылай, так и быть.
Евген Кузьмич Поливода, не мешкая ни минуты, приказал разыскать Лядову и срочно направить ее к комсоргу строительства.
Распорядясь и повеселев от идеи, что вдруг пришла ему на ум, он вновь принялся готовиться к сдаче дел, бодро, хотя и фальшиво напевая под нос мотив известной и очень популярной в годы его молодости песенки "Кирпичики":
— Синепупенко, Синепупенко, тра-ля-ля, тра-ля-ля, тра-ля-ля…
А Вика в это время уже входила с радостно бьющимся сердцем в кабинет Алеши Клебанова. С каких пор сердце ее начало биться с таким восторгом, стоило лишь кому-нибудь хоть вскользь упомянуть имя комсорга ЦК? С какого момента? Но кто его знает, это бедное девичье сердце, то сладко замирающее, то рвущееся из груди и бросающее тебя то в жар, то в холод…
— Садись, Лядова, — сказал Алеша. — Будет разговор.
Вика села на диван и, по обыкновению дружески погладив ладонью царапины на боковой стойке, восторженно глянула на Алешу и сказала;
— Я слушаю.
— Как там у тебя на заводе?
Вика пожала плечиком:
— Нормально.
— Это я знаю, — сказал Клебанов. — А конкретнее?