Со стороны было очень похоже, что Таня если не ревнует, то очень не хочет или даже боится оставлять меня в лапах своей матушки. А это шанс на то, что я ей небезразличен.
Мы расселись по машинам. Как только вырулили друг за другом на проспект, Таня развернулась ко мне и попыталась наехать:
— Зачем ты это сделал? Я же рассказывала вчера про свою мать. Она женщина, которая мечтает встретить свою любовь и выйти замуж!
Строго говоря, мне так не показалось. Я бы подумал, что она хочет снять меня на вечерок. Но Тане виднее. Видимо, проблема её матери как раз и заключалась в том, что она подавала самцам неправильные сигналы.
— Я растерялся, когда услышал, что ты замужем, — ударил я козырем, и с Тани мигом слетела вся бравада.
Она напряглась и нахохлилась, как воробей, но все же нашла в себе силы выдавить:
— Прости меня, Вит. Я не должна была вчера так себя вести. У нас с мужем небольшие сложности, но мы их обязательно решим.
Небольшие сложности? Мужик изменяет с секретаршей, а ты называешь это «небольшими сложностями», Таня?
— Ты не должна просить прощения, Тань. У всех бывают сложности и нужно их на кого-то вывалить. Я рад, что вчера ты выбрала меня. Можем повторить, но на этот раз по-настоящему откровенно, без детских обид.
— Ни в коем случае! Я больше не пью!
— Ой, да брось. Завтра пройдёт. Приедешь ко мне искать серёжку, и можем пожарить рыбу, — закинул я наживку. — У меня есть чудесное белое вино.
— Вит. Я замужем. И я не должна проводить с тобой время, — бескомпромиссно отбрила меня Таня. — На перекрёстке поверни направо. Вон мамин дом.
— Я думал, мы друзья, — протянул, всё ещё на что-то надеясь. — Знаешь, я чувствую, что могу рассказать тебе такое, что остальным не рассказывал. А ты?
— А я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной, — поставила точку Таня.
Красная машинка её матери остановилась у подъезда, и я пристроил свою рядом с ней. Что ж, дело немного усложнилось. Таня вспомнила про мораль. Но будь я не я, если не смогу её заставить опять о ней забыть.
Глава 18
Чёртов Вит рушил все мои планы и внутренние устои одним своим видом. Глупо отрицать, что он нравился мне как мужчина — мысль о том, что они с мамой останутся одни в её квартире, вызывала в душе бурный протест. О том, чтобы поехать к Андрею и сделать вид, будто мне все равно, чем они там займутся, не могло идти речи. Конечно, я села в машину к Виту и отправилась в совершенно лишнюю для себя поездку.
Ну а по дороге вообще очень многое осознала и поняла. По всем здравым размышлениям я не должна проводить время с Витом — порядочные жены так себя не ведут. Но дело в том, что мне хотелось проводить с ним время. Хотелось поехать завтра к нему, чтобы поискать серёжку, поесть его жареной рыбы и даже выпить вина! Глоток. Ну и поговорить, конечно. Но... я не могу делать всё, что мне хочется, потому что решила сохранить семью.
И вот тут произошло самое главное открытие: я впервые всерьёз задумалась не только об отрицательных сторонах развода, но и о положительных. А они, между прочим, сразу же посыпались на меня как из рога изобилия, будто только и ждали команды. Свобода действий выскочила самой первой, а за ней последовали: возможность не ломать себя, пытаясь справиться с обидой на мужа и некий рубеж, после которого мы с бабушкой изменим сложившуюся годами модель общения в стиле «глупая малышка и мудрая бабушка». Признаться, я от неё порядком устала.
Мысли эти я пока отодвинула куда подальше. Решила обдумать все в одиночестве, а не под влиянием момента, когда рядом пышет харизмой Вит. Поэтому в дружбе ему отказала, но...
— Тогда я сам поищу твоё украшение и, если найду, привезу завтра, — заявил Вит, совершенно не обидевшись.
Мне стало совершенно ясно, что сдаваться он не планирует. И раз уж я решила быть с собой честной, мне это понравилось.
— Буду тебе благодарна. Я очень их люблю.
Мама уже открыла дверь в подъезд и стояла, поглядывая на нас с нетерпением. Она притопывала туфелькой, что выдавало её лёгкое раздражение. Я почти не сомневалась, что вечером меня ждёт разборка на тему: «Почему ты, черствая дочь, не желаешь матери счастья и мешаешь строить любовь?»
— Вы простите меня, Вит, за беспорядок, — принялась щебетать мама, делая вид, что меня нет, когда мы вошли в лифт, — я не ждала гостей.
Я с трудом удержалась, чтобы не хмыкнуть. Мама была готова к приёму гостей двадцать четыре на семь, сколько я себя помню. В последние годы, когда дела у меня в салоне пошли хорошо — руками домработницы, а до этого она и сама справлялась.